Виды Москвы с Воробьевых гор

[S.R.]

...и притом отличные, можно увидеть у River Pilgrim

@темы: Архитектура Москвы, Фотографии

---

места "сбычи мечт" в Санкт-Петербурге

[Marie Mereckaya]

Все, что удалось собрать... может, кто ещё знает?

Чижик пыжик - возле Михайловского замка - Бросить монетку (высший пилотаж, если с катера)

Памятник Петру I - возле Михайловского замка -на барельефе надо потереть пятку у матроса

Фонарщик - у Смольного - Потереть ногу - для доходов - левую - для "левых", правую- для ...

Гаврюша - когда-то стоял на Малой Садовой, теперь переехал в неизвестном для меня направлении - Положить монету на язык (5коп, руб...но именно 5) шепнуть на ухо, рядом должен висеть ящик. Нужно опустить туда записку

Кот и кошка- на Малой Садовой - Бросить монетку

Фотограф - на Малой Садовой - замириться мизинцами...

Гранитный шар в фонтане у «Елисеевского» - покрутить=) [кто-то говорит, что это ещё и часы...]

Шемякинский Петр - в Петропавловской крепости - Подержать за палец в полночь.
Также считается, что потереть правую руку или коленку самодержца - к огромному богатству, левую руку - к романтической любви. Подержавшись за, простите, причинное место императора, заметно выделяющееся на бронзовом теле, можно дождаться потомства даже бездетным людям. А если подойти к императору сзади и положить обе руки на царственную голову - исполнится любое желание

Заяц на пеньке - в Петропавловской крепости (у главного входа, в воде)- Бросить монетку

Гранитный куб - перед Государевым бастионом Петропавловской крепости. - Памятный
знак в виде гранитного куба был открыт в честь 300-летия Петербурга. А сейчас горожане уже верят, что если положить руку на камень и загадать желание, то оно обязательно исполнится.

Сфинксы - напротив Академии художеств - Положить руку в рот

Грифоны- напротив Академии художеств, на спуске к воде - Шепнуть на ухо

Остап Бендер -на Итальянской улице - Посидеть на стуле и подержать Остапа за нос

Атланты - у Эрмитажа - потереть большой палец левой ноги у второго атланта от Марсова поля

Фонари Эрмитажа - нужно загадывать желания стоя под фонарями

Грифоны - на Банковском мостике - Перейти через мост, потереть крылья

Фонтан в Александровском саду - Если загадать желание, стоя спиной к фонтану и лицом к Адмиралтейству, а потом кинуть через плечо монетку, оно обязательно исполнится. Единственное условие - сразу же после ритуала уйти не оборачиваясь.

Дерево желаний - в Кронштадте за фонтаном на ул. Ленина - Шепнуть на ухо. Бросить монетку в гнездо

@темы: Архитектура Петербурга, Городские легенды и мифы, Точка зрения

---

Легенды Адмиралтейства

[S.R.]

Перспектива Невского проспекта и Адмиралтейство. Фотография. 1910

О знаменитой 122-метровой Адмиралтейской игле петербуржцы расскажут множество историй. Одни будут уверять, что внутри позолоченного шара (или, как его еще любовно называют жители города, «яблока») находится круглая кубышка из чистого золота, и в кубышке будто бы сложены образцы всех золотых монет, отчеканенных с момента основания Петербурга. Только вот тайна секретного поворота, открывающего кубышку, безвозвратно утеряна. Другие будут утверждать, что никаких монет там нет, зато все три флага на мачтах кораблика уж точно сделаны из червонного золота, а в его носовой части спрятана личная шкатулка Петра I. Шар действительно полый и хранит в себе шкатулку, но совсем не золотую. В ней находятся сообщения обо всех ремонтах иглы и кораблика, имена мастеров, участвовавших в работах, несколько петербургских газет XIX века, ленинградские газеты и документы о капитальных ремонтах 1929, 1977 и 1999 годов. Среди прочих свидетельств нашего времени там лежит «Послание к потомкам», оставленное современными рабочими.
Источник@




Г.К.Лукомский C.-Петербург. Адмиралтейство. (до перекраски).

@темы: Архитектура Петербурга, Городские легенды и мифы

---

Что тебе снится, крейсер "Аврора"?

[NADYN]

Приблизительно с тридцатых годов XX века благодаря художникам, поэтам, журналистам, режиссерам и некоторым писателям началось воспевание крейсера «Аврора». Слава этого крейсера особенно расцвела во время культа личности. Крейсер «Аврора» и матрос, обвешанный пулеметными лентами, стали эмблемами Великой Октябрьской революции, а всего остального как будто бы не существовало.
И хотя именно причастность к Октябрьскому перевороту спасла крейсер от переплавки «на иголки», обидно, что истинная ценность боевого корабля, уникального памятника русского военного кораблестроения оказалась в тени. Даже сегодня многие негативно настроенные граждане заявляют, что «Аврора» не настоящая, что это всего лишь муляж.



Итак, сто десять лет назад, в 1897 году в «Новом Адмиралтействе» (ныне «Адмиралтейские верфи») был заложен корабль — крейсер I ранга. Он получил красивое имя «Аврора» — в честь фрегата, участвовавшего в обороне Петропавловска-на-Камчатке в 1854 году, во время войны, которую у нас называют Крымской, а на западе — Восточной.
Конец XIX века в русском кораблестроении — это период очередного поиска ответа на очередной вопрос: какой флот нужен России? Ответа на этот вопрос, кстати, нет до сих пор. Крейсер «Аврора» представлял собой удачную попытку создать корабль-разведчик, обладающий высокой скоростью и значительной дальностью плавания. Примечательно, что одновременно с «Авророй» строились еще два таких же крейсера — «Диана» и «Паллада», но именно «Аврора» стала «флагманом революции».
Корабли в то время строили небыстро. «Аврора» была зачислена в списки флота в 1903 году, и практически сразу началась ее подготовка к переходу на Дальний Восток для усиления Тихоокеанской эскадры. Однако крейсер успел дойти только до Суэца; при проходе через Суэцкий канал пришло известие о начале войны с Японией.



В Джибути в тот момент собралось несколько русских боевых кораблей, которые следовало бы сразу же отправить дальше на Восток. Однако, вопреки логике пришлось возвращаться в Россию — для того чтобы затем отправиться в поход, снова на Дальний Восток.
Именно этот, не имеющий аналогов поход 2-й эскадры Тихого океана и стал главным испытанием, выпавшим на долю всех его участников, в том числе и крейсера «Аврора» и его экипажа. Поход начался в Либаве (Лиепая) 2 (15) октября 1904 года, а для большинства кораблей закончился 14–15 (27–28) мая 1905 года на дне Корейского пролива. «Авроре» повезло: благодаря своей быстроходности крейсеру удалось уйти на Филиппины, в Манилу.
Семь месяцев в стальных коробках — качка; еда (разумеется, не из «Астории»); жесточайшая дисциплина и непрерывные, выматывающие погрузки угля. Поход 2-й эскадры Тихого океана и Цусимское сражение, в котором из 38 русских кораблей и судов погибли 21, в плен попали 7, описаны подробнейшим образом в десятках научных, не очень научных и совсем не научных трудов. При этом почти всем авторам этих трудов присуща изрядная доля мазохизма в изображении картин разгрома русского флота.
Мы остановимся лишь на тех эпизодах, которые связаны с нашим героем — крейсером «Авророй». Эскадре предстояло обогнуть Европу, Африку, пройти Индийским океаном и добраться до Порт-Артура.
В Северном море, недалеко от берегов Англии, произошел так называемый Гулльский инцидент. Сигнальщикам на нескольких кораблях показалось, что эскадру атакуют неприятельские миноносцы (в ночной мгле маячили силуэты каких-то кораблей). Был открыт беспорядочный артиллерийский огонь, но очень быстро в свете прожекторов обнаружились рыбачьи лодки. А силуэтами оказались свои же крейсера «Аврора» и «Дмитрий Донской». Несколько снарядов попало и в них. Именно «Авроре» досталось хоронить первого погибшего на эскадре. Им оказался корабельный священник, погибший от русского снаряда.
Некоторые из офицеров оставили интереснейшие воспоминания о тех событиях. Один из них — корабельный врач «Авроры» В.С. Кравченко, сначала служивший на крейсере «Изумруд».
«26 января. Перешли экватор. На этот раз изменили морским традициям и не устроили шутливой церемонии — маскарадного шествия в честь Нептуна, кончающегося поголовным купанием всех, впервые переходящих экватор. Не отмстил бы нам за это Нептун!»
Это написано еще на «Изумруде», а вот уже «Аврора»: «13 февраля. Вот уже второй день я произвожу медицинский осмотр. Что здесь за молодцы! Здоровые, стройные, так весело и бодро подходят, дают бойкие ответы. Заглянул в камбуз, в баню. Хорошо кормят, часто моют, умелое строгое разумное обращение так во всем и сказывается. Зато и в работе аврорская команда, говорят, первая на эскадре и пресамолюбивая — никому уступить не хочет.
(…) Сегодня впервые слыхал наш оркестр, содержащийся на средства офицеров, очень недурен. По-моему, это не роскошь, а необходимая вещь на больших судах, где команда иногда до тысячи человек. Музыка чрезвычайно благотворно влияет на настроение, меняет его, вызывает особый подъем. На “Авроре” даже авральные судовые работы исполняются под звуки оркестра; играется быстрый веселый “янки дудль”, и в это время буквально вихрем взлетают на воздух тяжелые барказы, полубарказы, катера. Лихо работает команда! Под звуки своего аврорского марша аврорцы полезут куда угодно. Как жаль, что во время боя оркестр не может играть. Впрочем, за ревом орудий его все равно и не услышишь. Все-таки инструменты наши решено нарочно во время боя не прятать в безопасное место — почем знать, быть может, ко дну будем идти с развевающимися флагами под звуки гимна.
(…) 5 марта. Не захотел идти на войну один из молодых крокодилов, которого офицеры выпустили сегодня на ют для забавы. Он предпочел выскочить за борт и погибнуть в океане». Не только В.С. Кравченко, но и многие другие офицеры считали поход 2-й эскадры ошибкой, следствием которой будет гибель флота. Встреча русских и японских кораблей произошла в Корейском проливе вблизи острова Цусима (точнее, это два острова, имеющие общее название). Сражение началось днем четырнадцатого мая и окончилось пятнадцатого ночью полным поражением русской эскадры, несмотря на самоотверженность и подлинный героизм русских матросов и офицеров.
«Аврора» участвовала в сражении в составе отряда крейсеров. Обратимся снова к воспоминаниям В.С. Кравченко: «В самом начале второго крейсерского боя несколько крупных снарядов, разорвавшихся при падении в воду у правого борта, осколками изрешетили помещения правого перевязочного пункта. Минуты за две перед тем пункт был перенесен на левый борт, и уходившие последними несколько человек… были спасены благодаря коечной защите из двойного ряда коек.
Наиболее тяжелый момент для “Авроры” наступил, когда наши крейсера, сблизившись с неприятелем на 24 кабельтова (около 3,4 километра. — Л.А.), попали под перекрестный огонь. Больше всего пострадал правый борт, но и левому досталось тоже. Первый же японский снаряд, попавший в правый борт, вывел из строя элеватор подачи снарядов и паровой катер. Следующий, 75-миллиметровый снаряд пробил правый борт и, не разорвавшись, упал у орудия номер семь в батарейной палубе, откуда был немедленно выброшен за борт комендором А.Н. Кривоносовым.
Почти тотчас же рядом разорвался более крупный восьмидюймовый фугасный снаряд, нанесший много бед. Удар, пришедший как раз в стык верхней палубы, заставил содрогнуться весь крейсер: замолкли орудия № 21 и № 7. В борту зияла пробоина в двадцать квадратных футов (около 1,8 кв. метра. — Л.А.). У орудия № 21 тяжело ранило четверых (одного смертельно). Подбежавшие носильщики подхватили мичмана Яковлева, обливавшегося кровью, и понесли на перевязочный пункт. Юный мичман, когда его проносили по палубам мимо орудий, повторял: “Братцы, цельтесь хорошенько”. У бакового (носового) орудия энергично руководил стрельбой лейтенант Дорн. Когда шестидюймовый фугасный снаряд разорвался у правого сходного трапа на полубак, последний весь окутался черным, нестерпимо удушливым дымом. Лейтенант Дорн, один устоявший на ногах, схватился за грудь: ему казалось, что еще минута, и он задохнется. Но дым отнесло. Вся прислуга орудия была разбросана и жалобно стонала (один был ранен смертельно, два тяжело). Ранены были все, за исключением лейтенанта Дорна и лихого комендора Жолноркевича. Выброшенный из патронов бездымный порох, раскинутый по всему полубаку, вспыхивал то там, то здесь желтыми огоньками. Тяжело раненный Зиндеев отказался идти на перевязочный пункт.
У камбуза образовалась целая груда из убитых и раненых полузадохшихся людей. В туловище одного из убитых была вкраплена большая медная гильза шестидюймового патрона, которую он обнял последним судорожным объятием.
В боевой рубке между тем шло энергичное управление огнем и ходом. Здесь находились командир крейсера капитан I ранга Е.Р. Егорьев и старшие специалисты… снаряд 75-миллиметрового калибра, пролетевший с правого борта, разорвался о железный ходовой трап переднего мостика рядом с рубкой. Трап разбило вдребезги, а осколки его через небольшое отверстие ходовой рубки попали внутрь. Один из осколков пронизал насквозь голову командира. Все были переранены, у всех на белых кителях пятнами выступила кровь».
Если личный состав «верхней» команды был не только непосредственным участником боя, но и видел все происходившее вокруг собственными глазами, то совсем другая обстановка была в машинных и котельных отделениях. Отрезанные от внешнего мира наглухо задраенной броневой палубой люди могли только догадываться о том, что происходило с кораблем и вокруг него.
Глухо доносились выстрелы. Часто были слышны удары в борт снарядов и осколков, последние напоминали выстрелы дробью. Не хватало воды, а жара казалась невыносимой, воздух был очень «худой, сизый».
Читать эти строки трудно, но автор сознательно выбрал несколько тяжелых моментов боя. Жаль, что этот героизм, эта преданность долгу, проявленные русскими моряками, оказались вскоре забыты. На первое место в советской истории вышел эпизод, достоверность которого и сейчас подвергается сомнениям. Об этом мы расскажем в следующем номере. А пока еще несколько слов о дореволюционном прошлом крейсера.
Из Манилы, куда крейсер был интернирован, «Аврора» вышла пятнадцатого октября 1905 года, кое-как залатав пробоины, и девятнадцатого февраля 1906 года крейсер стал на якорь в порту Либавы, откуда начал свой героический путь.
После серьезного ремонта на Балтийском заводе крейсер «Аврора» в составе отряда крейсеров, куда входили крейсера «Диана» и «Богатырь», в октябре 1909 года отправился в Средиземное море. На «Авроре» проходили практику гардемарины и ученики школ строевых унтер-офицеров. Вернувшись в апреле 1910 года в Петербург, «Аврора» в ноябре того же года снова ушла в Средиземное море с юными моряками, которые вскоре попали в пекло Второй отечественной войны (так называли в то время Первую мировую).
Потом было плавание в Сиам для участия в коронации сиамского короля. Это была та самая морская прогулка, которую герой популярного сериала называл «лучшим лекарством для англичанина».
Война на Балтике началась в 1914 году минными постановками. Война на море носила позиционный характер, отмеченный тем не менее жестокими стычками русских и германских кораблей. «Аврора» отличилась в этот период тем, что именно она под проводкой уникального штурмана и талантливого художника В.И. Лепко освоила плавание шхерными фарватерами от Гельсингфорса (Хельсинки) до Ботнического пролива.
Когда наступил 1917 год, на «Авроре», как и почти на всех кораблях Балтийского флота, в рядах матросов началось брожение…



В 1958 году бывший член Центробалта (Центрального комитета Балтийского флота) и матрос линкора «Республика» (до февраля 1917 г. носившего имя «Император Павел I») написал воспоминания. Они так и не были опубликованы. Очевидец событий 1917 года писал: «Так называемые писатели сочиняют разные небылицы, а их книжечки издаются в сотнях тысяч экземпляров, и никто ничего не говорит. Забыта работа партии в Балтийском флоте, забыты борьба и дела революционных матросов, холостой выстрел «Авроры» превратился в… залп. А на деле все, что писалось и пишется об «Авроре» и матросе в пулеметных лентах, является от начала и до конца искажением действительной истории». Обратимся к архивным материалам, которые долгие годы собирал сын последнего командира «Авроры» (в качестве боевого корабля) Л.Л. Поленова. В середине октября 1917 года ремонт некоторых механизмов «Авроры» был закончен. Крейсер, находившийся у стен Адмиралтейского завода, готовился к выходу на испытания. Командовал крейсером лейтенант Н.А. Эриксон. Старшим офицером был избран старший артиллерийский офицер лейтенант Б.Ф. Винтер. 24 октября судовой комитет «Авроры» получил предписание Петроградского Совета прислать в Смольный двух представителей. Один из них, машинист 1-й статьи А.В. Белышев, возвратился на крейсер с мандатом комиссара ВРК (Военно-революционного комитета), подписанным Н.И. Подвойским. Крейсеру была поставлена конкретная задача — свести Николаевский мост, разведенный накануне юнкерами. Белышев сообщил об этом Эриксону, который оказался в весьма затруднительном положении. Крейсер не подчинялся ВРК, а распоряжений от морского командования на переход к Николаевскому мосту Эриксон не получал. С другой стороны, отказ от этого похода был чреват возможной расправой над офицерами со стороны экстремистски настроенной части команды. Эриксон прекрасно помнил убийство в феврале 1917 года командира «Авроры» капитана 1-го ранга М. И. Никольского. Тем не менее Эриксон отказался переводить крейсер к Николаевскому мосту. Он мотивировал свой отказ тем, что за время продолжительной стоянки крейсера глубины в районе корабля из-за речных наносов могли существенно измениться.
После этого разговора с командиром Белышев вышел из командирского салона и вскоре вернулся с двумя вооруженными матросами, которым громко приказал: «Никого в салон не пускать! — Затем, обращаясь к старшему офицеру Винтеру, добавил: — Во избежание эксцессов я вынужден поставить здесь часовых, так как не ручаюсь за команду, когда она узнает об отказе командира». Однако Белышев разделял опасения командира и поручил боцманмату С. П. Захарову произвести замер глубин в районе стоянки. Выяснив, что глубины позволяют крейсеру отойти от заводской стены, Белышев вторично обратился к Эриксону. Команда решила вести крейсер самостоятельно, но Белышев опасался, что в неумелых руках крейсер может получить серьезные повреждения. Этот довод заставил Эриксона изменить свое первоначальное решение.
После того как отмели, образованные под кормой течением реки, были размыты работающими винтами, крейсер благополучно перешел к Николаевскому мосту, встав на якорь примерно в 470 метрах ниже по течению. При виде крейсера юнкера, охранявшие мост, отступили. Высадившиеся на берег корабельные электрики свели мост. Днем на «Авроре» побывал В. А. Антонов-Овсеенко. Он уточнил задачи корабля и условился о том, «что по сигнальному выстрелу Петропавловки “Аврора” даст пару холостых выстрелов из шестидюймовки». В 19 часов Временному правительству был предъявлен ультиматум о сдаче. После его отклонения были произведены выстрелы с Петропавловки и один холостой выстрел с крейсера «Аврора». Начался пулеметный и винтовочный обстрел Зимнего дворца, который продолжался 10–15 минут. После этого часть защитников Зимнего сдалась, остальным был вновь предъявлен ультиматум. После их отказа сдаться был открыт огонь из 3-дюймовых полевых пушек, который окончательно деморализовал обороняющихся. Отряды ВРК практически беспрепятственно проникли во дворец и арестовали министров Временного правительства. Антонов-Овсеенко вспоминал: «Наши потери при захвате Зимнего были невелики — пять матросов и один солдат убиты; много легкораненых; на стороне защитников правительства никто сколько-нибудь серьезно не пострадал».
Через несколько дней по Петрограду был распущен слух, что орудия «Авроры» обстреливали Зимний дворец боевыми снарядами. Белышеву пришлось писать письмо в газету «Правда», которое было опубликовано 27 октября. «Печать пишет, что “Аврора” открыла огонь по Зимнему дворцу, но знают ли господа репортеры, что открытый нами огонь из пушек не оставил бы камня на камне не только от Зимнего дворца, но и он прилегающих к нему улиц? (…) был произведен только один холостой выстрел из 6-дюймового орудия, обозначавший сигнал для всех судов, стоящих на Неве, и призывающий их к бдительности и готовности». Однако советской пропаганде был нужен яркий образ, символ. Именно эту символическую роль и сыграл холостой выстрел «Авроры», «возвестивший начало новой эры». И быть бы «Авроре» переплавленной на иголки, если бы не этот выстрел… Однако прежде чем стать «флагманом революции», пришлось крейсеру пройти и восстановительные ремонты, и ходить в дальние походы, и участвовать в обороне Ленинграда. В 1944 году адмирал флота И.С. Исаков написал всесильному члену Политбюро А.А. Жданову письмо с предложением «сделать “Аврору” музеем-памятником, навечно связанным с Ленинградом, Октябрьской революцией и обороной Ленинграда». Именно связь с революцией сыграла решающую роль в судьбе крейсера. Первоначально «Аврора» находилась в распоряжении Нахимовского училища, но в 1960 году крейсер был включен в число памятников, охраняемых государством, а вскоре стал филиалом Центрального военно-морского музея. И все бы ничего, но к концу 1970-х годов стало ясно, что корпус крейсера нуждается в серьезном капитальном ремонте. 80 лет непрерывного пребывания в водной среде, дальние походы, участие в боевых действиях не прошли даром для металлической обшивки.
В 1980 году была создана высокая комиссия, которая осуществляла разработку проекта реконструкции крейсера. Рассматривалось несколько вариантов, в том числе постановка корабля на бетонную подушку. Именно так были законсервированы в Японии флагманский корабль адмирала Х. Того «Микаса», а также буксиры Ладожской Военной флотилии в Новой Ладоге — зрелище для моряка грустное. В конце концов было принято решение, которое вызвало у части журналистов неадекватную реакцию. Нашлись «смелые» и громкие голоса на телевидении, прокричавшие на всю страну: «“Аврора” — ненастоящая!». В то время всеобщего обливания грязью всех и вся никто и не удивился. Все было плохо, а значит, и с «Авророй» не все в порядке. Не мог не откликнуться на это и известный поэт Е. Евтушенко, написавший что-то о распродаже святынь. Разумеется, в том количестве клубившегося дыма было немного и огня. При реконструкции крейсера были допущены некоторые ошибки исторического плана, небольшая часть деталей, в основном крепежных, выполненных из цветного металла, была распродана на сувениры. Но было сделано главное — корабль был сохранен.
К сожалению, люди, кричавшие о том, что «Аврора» ненастоящая, мало что понимали в технике. Дело в том, что боевой корабль — этот сложнейший организм, предназначенный для морского боя, — имел весьма ограниченный срок службы, определяемый целым комплексом факторов. Это и агрессивная среда (морская вода), и широкий температурный диапазон — от зимовок в затянутом льдом Гельсингфорсе до плавания в тропических широтах, и, наконец, повреждения, наносимые вражескими снарядами. Следуя логике «крикунов», «Аврора» потеряла часть своей «подлинности» во время первого ремонта после Цусимского сражения, то есть уже через три года после ввода крейсера в эксплуатацию. Впоследствии корабль также неоднократно ремонтировался — в 1908 году, в 1916–1917-м, в 1922–1923-м годах, в 1944–1948-м.



Прежде чем превратиться в музей, «Авроре» пришлось пройти капитальный ремонт, во время которого для подводной части корпуса корабля была сделана водонепроницаемая «рубашка» из бетона. В 1946 году нижняя часть корпуса «Авроры» находилась в таком состоянии, что уже тогда можно было говорить о ее полной замене. Но в то время приняли другое, более простое и экономически оправданное для послевоенного времени решение — днищевую часть залили изнутри бетоном. Дело в том, что в конце 1940-х годов в воздухе витала смелая идея изготавливать суда не из металла, а из бетона. Одновременно с ремонтными работами «Аврору» «гримировали» под крейсер «Варяг» для съемок фильма на Восточном Кронштадтском рейде. Съемки закончились осенью 1946 года, после чего «Аврора» снова оказалась беззащитной перед разрушительной силой времени. Стальной корпус крейсера был обшит деревом и медными листами. В свое время это было сделано для того, чтобы предохранить корпус от обрастания моллюсками и водорослями. Поскольку медь и сталь составляют гальванонедопустимую пару, соседство двух этих металлов способствовало более быстрому развитию коррозии. К 1984 году единственным способом спасти крейсер являлась замена старого корпуса по ватерлинии новым, изготовленным по старым чертежам. Однако и противников реконструкции было немало. Были и те, кто считал, что проводить надо не реконструкцию, а реставрацию. Когда в 1984 году «Аврору» поставили в док «Северной верфи» (тогда еще завода им. Жданова), глазам специалистов предстала удручающая картина — кницы пробивались ударом кулака, причем для этого отнюдь не требовалось мастерство каратиста. Металла почти не было — он был сплошь изъеден ржавчиной. И это подтвердило правильность принятого решения. Летом 1987 года «Аврора» снова встала на место своей вечной стоянки.
В 1997 году Л.Л. Поленов писал: «…а что бы произошло, если бы сторонники "истинной" реставрации одержали бы весной 1987 года верх? Маловероятно, чтобы такая длительная, трудоемкая, скрупулезная работа, требующая немалых денежных затрат, была бы в то время завершена. В перестроечное время денег не было даже на строительство и ремонт боевых кораблей. А учитывая то, что находятся люди, которые видят в "Авроре" не памятник отечественного кораблестроения, не ветерана Русского флота, а роковой символ октябрьского переворота, вряд ли бы они поддержали выделение средств для завершения работ».

Источник

@темы: Музеи, выставки, История

---

Церковь Спаса Преображения, что на Песках и "Московский дворик" Поленова

[NADYN]

Это церковь Спаса Преображения, "что на Песках", которую, пусть и не зная названия, все равно знают почти все, так как именно она изображена на знаменитой картине Василия Дмитриевича Поленова "Московский дврорик". Больше от того самого уютного дворика ничего не осталось.

Спасопесковский переулок как бы растворяется в небольшой, уютной, привлекательной площади с таким же небольшим сквериком, который был устроен в 1871 г. владельцем дома № 8 Н. А. Львовым и назван им Пушкинским, в память поэта, бывавшего в окрестных домах. В нем в 1993 г. по инициативе Российского пушкинского общества установили памятник поэту (скульптор Ю. Динес). Посередине площади - церковь Спаса Преображения, "что на Песках", изображенная В. Д. Поленовым на широко известной картине "Московский дворик". Она дала свое имя и переулку, и площади.

Документально храм известен с 1642 г. В 1657 г. церковь числилась "в стрелецкой слободе в Тимофееве приказе Полтева". Нынешнее ее здание с традиционными для конца XVII в. пятиглавием, обработкой наличниками, кокошниками было выстроено около 1711 г. Пятиглавый бесстолпный храм, трапезная с Никольским приделом и шатровая колокольня поставлены на одной оси - это традиционная продольно- осевая схема. Декор также выполнен в духе XVII столетия - перспективные порталы, наличники окон, венчающие кокошники, мелкие кокошники в основаниях барабанов глав. Лишь некоторые детали - угловые колонки, раковины в кокошниках - отвечают стилю рубежа XVII-XVIII вв. Стройная шатровая колокольня также выполнена в стиле XVII в. Ее сочетание с объемом храма создает вертикальную композицию, имеющую градостроительное значение и в настоящее время. В 1763 г. в юго-западном углу трапезной на средства титулярного советника Михаила Иванова устроен придел Михаила Архангела. В 1846 г. поставлена церковная ограда, от которой сохранились ворота с псевдоготической обработкой. В 1891 г. ворота были соединены с колокольней и превратились в парадный портал, который вел в новый притвор. К северу от колокольни была возведена ризница. В интерьере храма выразительно обширное пространство трапезной, слитое с приделом. Храм был закрыт в 1930-х гг., после 1932 г. здание храма занимали то мастерские, то учреждения. В 1979 г. был проведен внешний ремонт. До начала 1990-х гг. здание храма занимало "Творческое объединение кукольных фильмов" киностудии "Союзмультфильм". К 1991 г. храм возвращен верующим. Богослужения возобновлены в 1993 г. Пятиглавый бесстолпный храм, трапезная с Никольским приделом и высокая колокольня, примыкающая к трапезной по оси храма, выполнены в формах, широко распространенных с середины XVIIв. В духе XVIIв. Выполнен и декор: перспективные порталы, наличники окон, венчающие кокошники, мелкие кокошники в основаниях барабанов глав. Только некоторые детали, в том числе угловые колонки, крупные декоративные раковины в кокошниках, отвечают стилю рубежа XVII-XVIIIвв. Любопытно, что эта церковь возведена по, так сказать, типовому проекту - в том же году на другом конце Москвы, в солдатской Лефортовской слободе, была построена Петропавловская церковь - близнец Спасопесковской. К югу от церкви строится "Дом Поленова" - культурный центр музея художника. Позади церкви находится еще один памятник архитектуры, но более поздний - это образец послепожарного московского строительства, небольшое здание (№ 6) с обязательным колонным портиком ионического ордера. Он невелик, всего из четырех колонн ионического ордера, но с необычным арочным антаблементом, таким же, как у дома Штейнтеля в Гагаринском переулке (дом № 15.) Он был выстроен, как отметили архивные документы, женой поручика А. Г. Щепочкиной к 1 ноября 1820 г. на более раннем каменном фундаменте (здесь был также деревянный дом, принадлежавший в начале XIX в. коллежскому асессору П. У. Устинову). Ворота дома значительно старше его и сложены из кирпича той же марки, что и Спасопесковская церковь. В связи с этим исследователи предположили, что ворота вели на церковное кладбище - ведь ранее при каждой московской церкви были небольшие кладбища.

Источник

---

Две воды. Санкт-Петербург. Фотографии / Two Waters. Saint Petersburg: Photographs

[S.R.]

"Петербург двоится. В нем две воды. Одна вода - поверхность: ее - много, она - прекрасна, она разбивает город на прозрачные грани, в которых она и отражается, удваиваясь, играя в призрачность того и другого: отражение - реальнее. Другая вода - вертикальна, сверху и снизу, мутная ось зарождающейся бури, готовой перебить все эти парадные зеркала" (Андрей Битов).

При всем разнообразии литературных, художественных материалов о Санкт-Петербурге и его культуре тема эта по-прежнему не из простых. В осмыслении ее без взвешенного подхода не обойтись. Тем более - в фотографическом осмыслении. Публикация "Две воды" - это исключительно черно-белые фотографии. Только лишь черно-белые фотографии - в исполнении таких узнаваемых современных авторов, как Александр Китаев, Андрей Чежин, Евгений Мохорев, Алексей Титаренко, Дмитрий Андреев, Борис Смелов и ряда других, включая американца Майкла Кенну. Имена фотографов говорят сами за себя. Не будет ошибкой считать "Две воды" одной из лучших фотографических книг о Санкт-Петербурге и одной из наиболее удачных в ряду того небольшого количества фотографических публикаций, что выходили в России в течение последних пяти лет."

Отзыв журнала Фото&Видео

@темы: Фотографии, Книги

---

Памятники архитектуры. Защита? Реконструкция? Снос?

[NADYN]

Интересная и достаточно грустная по содержанию статья с сайта "Москва, которой нет".


Памятник без памяти

Вы думали, вся прежняя социалистическая собственность уже перешла в руки частных владельцев? Нет, кое-что еще осталось. Но скоро и этого не будет. 2008 год открывает очередной “этап приватизации” бывшего всенародного достояния. Теперь на продажу выставляются памятники истории и культуры. Прежде они находились в государственной собственности — федеральной или региональной. Теперь перейдут в частные руки. Что это будут за руки и как они обойдутся с памятниками?
Прогноз, как говорят медики, неутешительный. О том, какое будущее ожидает здания, являющиеся памятниками истории и культуры, читайте...
“МК” попытался выяснить, чем это грозит культурному и историческому наследию — возрождением или окончательной гибелью?
Чем отличается серебряная ложка конца девятнадцатого века от своей замечательной современной копии?
Тем, что она подлинная.
Серебряная ложка конца девятнадцатого века — потемневшая, в черных точках, с неровным обкусанным краем — настоящая. А искусно скопированная, блестящая и гладкая подделка — в лучшем случае просто очень хорошая.
Настоящее и очень хорошее — это абсолютно разные вещи.
Памятники истории и культуры — настоящие. Они действительно были построены знаменитыми архитекторами. В них действительно жили люди, оставившие след в истории. Они впитали в себя время. В этом их ценность.
Даже самая искусная подделка их не заменит. Надо беречь то, что еще осталось. Других таких памятников больше не будет. Никогда.
* * *
Закон “Об объектах культурного наследия”, принятый в 2002 году, запрещал приватизацию памятников до 2010 года, поскольку в то время еще не существовало полного реестра памятников, они не были разделены на памятники регионального и федерального значения, и в том, что касалось собственно “предметов охраны”, также царила полная неясность.
За шесть лет в этой области мало что изменилось, однако Государственная дума отменила мораторий раньше срока по той причине, что памятники находятся в плачевном состоянии. У государства на реставрацию денег нет, и если срочно не передать их в заботливые руки богатых бизнесменов, они рухнут, не дождавшись 2010 года.
Бизнес, впрочем, и раньше активно работал с памятниками. Для этого заключался инвестиционный контракт с городскими властями. Бизнес-структура как инвестор брала на себя обязательство произвести реставрацию здания, сохранив, к примеру, фасады и внутреннюю планировку. За это ей разрешалось использовать памятник под свои нужды — устраивать там ресторан, магазин или офис.
Научная реставрация старых, ветхих зданий — это кропотливая, долгая работа, требующая применения специальных технологий и материалов. Выполнять ее должны мастера, имеющие соответствующую квалификацию. Инвестору, нацеленному на получение быстрой прибыли, дешевле не втягиваться в эту возню, а снести ветхое строение и поставить на его месте новое, которое с виду напоминает прежний памятник, но на самом деле его муляж или выпотрошенное чучело (это когда от памятника оставляют фасад, а все “родные” внутренности выкидывают, заменяя современными материалами).
Такая практика в последние годы широко применяется в Москве. Официально она называется “воссозданием памятников”. Ее плоды можно лицезреть в виде новых — чрезвычайно помпезных — строений в центре города, выросших на месте прежних облупленных особняков, где каждое окошко дышало историей.
Закон запрещает снос исторического памятника. Чтоб снести его, инвесторы применяют разного рода уловки. Самая простая уловка — пожар (старинные здания в последние годы выгорали целыми кварталами в Рязани, Омске и Томске, в Москве тоже сгорали отдельные дома).
Другая уловка, позволяющая снести памятник, — лишение его статуса культурного и исторического наследия. Это хлопотно, делается за взятки, но путь опробованный.
Однако наиболее распространенный способ освободить участок земли от исторической развалины — снести ее по причине аварийного состояния. Памятник начинают “реставрировать”, но он, типа, не выдерживает даже легкого прикосновения. Тогда вызывается комиссия, и власти принимают решение, что дом был слишком стар, ах как жаль, но отреставрировать нереально, теперь только сносить.
Интересно, что “новодел” можно потом восстановить в статусе памятника. А можно и не восстанавливать. Все зависит от желания инвестора и его финансовых возможностей.
* * *

Типичный пример “творческого” подхода к реставрации — история квартиры художника Купреянова, памятника культурного наследия, судьба которого решается в настоящее время.
Художник-график Николай Купреянов в начале прошлого века проживал в Москве — в Малом Знаменском переулке, доме 7/10, строении 1. Искусствоведы называют его знаковой фигурой в истории отечественной графики. Его работы представлены в Государственном музее имени Пушкина, в Государственном Русском музее, Третьяковке, Британском музее и других зарубежных музейных фондах.
В 1995 году квартире художника Купреянова был присвоен статус исторического памятника, охраняемого государством, а на стене дома помещена соответствующая табличка. Коллекция его работ и мемориальная обстановка квартиры вошли в состав негосударственной части Музейного фонда РФ.
В 98-м году Правительство Москвы заключило инвестиционный контракт на реконструкцию дома в Малом Знаменском с ОАО “Городской дом”, которое обязалось отреставрировать уличные фасады здания и мемориальную квартиру художника, принадлежавшую городу. Проживавшие в ней потомки Купреянова (внук с семьей) выезжали на время реконструкции в переселенческий фонд, но потом должны были вернуться обратно в отреставрированную квартиру — вместе с его картинами, мебелью, станком — и устроить там все, как было. Остальных жильцов дома инвестор расселял по новым квартирам. Их прежняя жилплощадь отходила “Городскому дому”, и он мог ею распоряжаться по своему усмотрению.
“Городской дом” — дитя холдинга “Объединенные машиностроительные заводы”. В 1998-м им владел Каха Бендукидзе, один из крупнейших российских олигархов. После грузинской “революции роз” он переехал в Тбилиси и занял в правительстве Саакашвили пост государственного министра по экономическим реформам, а холдинг продал, но связи с ним не порвал.
Дом в Малом Знаменском изначально предназначался для руководства этого холдинга. Из него планировалось сделать так называемый клубный дом, где проживают только свои.
Работы по реконструкции начались в 2001 году. Первоначальный проект предусматривал реставрацию фасадов с достройкой еще одного этажа и мансарды.
На деле, однако, реставрации не получилось. Дом сразу стали ломать.
Спустя два месяца городские власти выдали разрешение на разборку здания, признав, что оно находится в аварийном состоянии. Для “новодела”, который должен был занять место оригинала, утвердили новый проект — с подземным гаражом. Квартиру художника Купреянова предписывалось восстановить “в новом здании с выполнением архитектурных обмеров, снятием и сохранением элементов декора для последующего воссоздания”.
Сегодня в Малом Знаменском переулке на месте прежнего четырехэтажного доходного дома высится семиэтажная красота с мансардой и двухуровневой подземной стоянкой. Квартира Кахи Бендукидзе занимает один из верхних этажей. Говорят, там даже бассейн есть.
Квартира художника Купреянова прежде находилась на первом этаже, но из-за гаража оказалась на втором и поменяла номер. Во всем доме, кроме мемориальной квартиры, сейчас ведутся отделочные работы. Квартира же представляет собой пустую бетонную коробку, в которой свалены элементы декора подлинного жилища художника. Реставрационные работы там даже не начинались.
Еще до того, как работы по возведению дома завершились, товарищество собственников жилья направило обращения мэру Москвы и в Главное управление по охране памятников с просьбой исключить мемориальную квартиру Н.Н.Купреянова из числа объектов культурного наследия в связи с… физической утратой.
Подписал эти обращения председатель правления товарищества собственников жилья “Малый Знаменский пер., д. 7/10, стр. 1” господин Кузнецов, который одновременно является генеральным директором ОАО “Городской дом”, обязавшегося эту мемориальную квартиру отреставрировать.
В ближайшее время просьба будет либо удовлетворена, либо отклонена, в зависимости от результатов экспертизы, которая признает квартиру художника Купреянова мемориальной или сочтет ее “физически утраченной”.
Понятно, что заявление “товарищей” — заключительный шаг многоходовой разводки, которая была с самого начала задумана инвестором. Сперва, как и положено, возьмемся реставрировать дом. Потом снесем. Потом отменим памятник по причине физической утраты. А дальше выкупим бывшую мемориальную квартиру у города, переселим куда-нибудь потомков художника, и все — квартира наша.
Шулерство чистой воды. Но чиновники идут на поводу у шулеров. Проводят экспертизу там, где нет предмета спора, а есть только пункт контракта, который должен быть выполнен во что бы то ни стало. Почему?
Достоверно на этот вопрос не ответит никто. Тот самый случай, когда все понятно, но ничего не докажешь.
* * *
“Москва, которой нет” — так называется сообщество людей, пытающихся противостоять уничтожению московских памятников. У сообщества есть сайт в Интернете. На нем собрано множество свидетельств варварства в отношении исторических зданий. На их основе изданы два толстых тома увлекательнейшего путеводителя по Москве, которой нет, — с фотографиями и документами.
Юлия Мезенцева, один из авторов проекта, привела “МК” несколько примеров, подобных истории квартиры Купреянова, когда использование лазеек в законе позволило разрушить исторические и культурные памятники Москвы:
“Самый нашумевший случай — Военторг. Несмотря на то что он был включен в список вновь выявленных объектов культурного наследия, московское правительство выдало постановление о сносе, причем решение было принято до выдачи исходно-разрешительной документации. Затем задним числом в 2003 году Военторг был исключен из списка объектов “в связи с полной физической утратой”.
Дом Филатова, Молочный переулок, 5. Там была мемориальная квартира В.Попкова, художника. 30 июня 1992 года дом получил охранный статус, а в 2003 году вышло постановление о сносе. Документы, подтверждающие охранный статус, каким-то образом оказались утрачены. Дом снесен.
Дом Архарова во 2-м Зачатьевском переулке. В 2004 году его вывели из списков памятников в связи с тем, что застройка на территории памятников запрещена. В 2005-м начался снос.
Театр Позднякова на Большой Никитской улице, 26/2. В 2004 году строения были обследованы рабочей комиссией Главного управления по охране памятников. Комиссия признала, что строения 1, 2, 3 представляют собой единый архитектурный комплекс, роль которого в истории русского театра весьма велика, и поставила весь усадебный ансамбль на охрану. 15 марта 2005 года все та же экспертная комиссия, но уже совсем в другом составе признала наличие строения 2 в списках памятников ошибочным. Заступничество ныне покойного директора Института искусствознания Алексея Ильича Комеча на решение комиссии не повлияло”.
* * *
Защитники столичных памятников считают, что с 1990 по 2006 год около 700 московских зданий были снесены или “отреконструированы” до неузнаваемости. Порядка полусотни (в том числе дворец Разумовского на ул. Казакова, дом Казакова в Малом Златоустинском переулке, дом Всеволожских на ул. Тимура Фрунзе, дом Всеволожского на Остоженке и другие) находятся сейчас в крайне запущенном состоянии. Удастся ли сохранить эти здания благодаря тому, что найдутся желающие их приватизировать и добросовестно отреставрировать, вложив в это дело большие деньги?
Маловероятно. То, что чиновники вместе с бизнесменами вытворяли с памятниками в последние годы, не позволяет надеяться на лучшее.
Разумеется, частные владельцы вместе с правами собственников получат обязательства по сохранности здания и его исторического облика. Они должны будут отреставрировать свою новую собственность, поддерживать ее в определенном состоянии и держать открытой для туристов. Но какая им от этого выгода?
Выгоды никакой, одни траты, поэтому в ближайшие годы — так же, как в прошедшие, — памятники будут цениться исключительно из-за земли, на которой они стоят. Пользуясь лазейками в законе, собственники будут их сносить так же, как сносили инвесторы, и возводить “новоделы” в стиле турецкого евроремонта, совершенно не вписывающиеся в историческое пространство Москвы.
Закончится это варварство, когда квартиры и офисы в “новоделах” перестанут пользоваться спросом, а покупатели и наниматели начнут интересоваться подлинными историческими зданиями, отреставрированными по науке и сохранившими дух времени и очарование старины.
Рано или поздно это случится. Задушенные пошлыми подделками люди начнут ценить настоящее и платить за него настоящие деньги.
Остается только надеяться, что к тому времени настоящее где-то еще уцелеет.
…Да, вот еще про художника Купреянова. Его внук — вместе с дедовской коллекцией и предметами обстановки — последние пять лет прожил в помещении переселенческого фонда Центрального округа, надеясь вернуться в квартиру, которая юридически принадлежит городу, а фактически является его наследством и родовым гнездом. Сейчас его уже и оттуда выселяют и отправляют в переселенческий фонд другого района. Подальше от центра Москвы.
Стоимость земли в центре такова, что для простых людей там места нет.
Теперь там живут министры грузинского правительства.
Участники проекта “Москва, которой нет” передали “МК” список из 84 памятников истории и культуры, которые в последние годы были снесены, а многие заменены “новоделами”. Здесь мы публикуем лишь дюжину примеров.
1 Ул. Арбат, 24 (дом 1899 года)
Реконструировался для нужд театра им. Вахтангова, снесен в 1994 году.
2 Арбатская площадь,1/2, стр.1,1а; 3 (1881-1883)
При строительстве «Альфа-Арбат-Центра» для Альфа-группы, комплекс старинных построек был доведен до аварийного состояния и в результате реконструкции снесен в 2003 году.
3 Ул. Бауманская ,58. Дом Щапова (архитектор О. Шехтель)
Дом был передан ООО «Подмосковье» и в результате «реконструкции» снесен в 1996 году.
4 Палаты в усадьбе князей Мещерских, ул. Большая Никитская,17
Неоднократно здание расширялось и надстраивалось, в результате было снесено в 1996 году по причине потери исторической значимости.
5 Галереи дома Бибиковых, ул. Большая Никитская, 46
В ходе реконструкции памятника архитектуры, галереи были снесены в 2002 году и заменены «новодельными» копиями.
6 Палаты XVIII века, ул. Большая Полянка, 23
Снесены в 1996 году под предлогом «реконструкции» и заменены «новоделом».
7 Дома XIX века, ул. Большая Полянка,25-27
Историческая застройка уничтожена во второй половине 1990-х годов и заменена псевдоисторическим «новоделом».
8 Главный дом городской усадьбы XIX века, ул. Большая Полянка, 39
Передан в собственность ЗАО «Компания «Центр-2000».Снесен летом 2001 года, заменен «новоделом». На вывеске строительного объекта значилось «реконструкция».
9 Дом конца XVIII века, Большая Сухаревская пл.,9
Дом был снесен зимой 1997/98 года согласно распоряжению Правительства Москвы №2379 от 12 сентября 1997 года. Распоряжением оговаривалось сохранение подвалов и предполагалось «воссоздание». Ныне на этом месте возводится «новодел».
10 Усадьба Римского-Корсакова, Большой Гнездниковский пер.,5/ Тверской бульвар,26 (6 строений)
Самый чудовищный пример реконструкции, за которую никто не понес наказания. Правительство Москвы в 2001 году передало усадебные здания ООО «Кросс-лайн» для «создания культурного центра русской старины», инвестору предписывалось осуществить реконструкцию и восстановление памятника архитектуры «согласно планово-реставрационному заданию Главного управления охраны памятников города Москвы».
В 2002 году инвестор снес Северные палаты, а также корпуса по задней границе двора. 5 февраля 2005 года началось несанкционированное разрушение Южных палат. К началу марта инвестор разрушил и последний (южный) флигель усадьбы. От всего комплекса остались фасадные стены по бульвару. Но и они пострадали в мае 2005 года, когда инвестор снес стену мезонина, оформлявшего торец Северных палат.
11 Дом Пуришева-Кацман, Большой Сергиевский пер.,5-7
Распоряжение Правительства Москвы № 21-РЗМ от 20 февраля 2003 года предписывало реконструкцию, с сохранением и реставрацией фасадов по переулку. Однако осенью 2003 года начался снос зданий, в марте 2004 года, в ходе строительства нового корпуса, принято решение о демонтаже фасадной стены под предлогом аварийности. В настоящее время дома заменяются новоделом.
12 Комплекс зданий Экономического общества офицеров Московского военного округа («Военторг»), палаты XVIII века и флигель 1828 года на участке ул. Воздвиженка, 10,стр. 1-2,3,4
В 2003 году мэром Ю.Лужковым было подписано постановление Правительства Москвы № 439-ПП « О реконструкции строений по адресу : ул. Воздвиженка, д. 10/2 и Б. Кисловский пер.,д. 4» Разборка комплекса произошла летом-осенью 2003 года. При сносе погибли и сводчатые палаты начала XVIII века, а также ампирный флигель 1828 года.
13 Дом с палатами XVIII века, 1-й Голутвинский пер., 4
Распоряжением Правительства Москвы от 9 декабря 1991 года № 1068-РП имевшее статус памятника архитектуры здание было передано акционерному обществу «Русс» для реконструкции и дальнейшего использования под мини-завод по производству пива и офисные помещения. В октябре 1992 года сводчатая палата, входившая в состав строения, снесена, на ее месте выстроен новый двухэтажный корпус.
14 Дом Руссова XVIII-XIX веков, он же усадьба Архарова, 2-й Зачатьевский пер.,11/17,стр. 1 и 2

Усадьба была передана ООО «Экострой.Ру» для офисного строительства. В 2005 году дом был снесен.
15 Флигель городской усадьбы XVIII-XIX веков, 1-й Казачий пер., 4
Был передан АК « Алмазы России–Саха» с условием реставрации. В ходе реконструкции заказчик в 1996 году снес памятник, а на его месте выстроен офисный корпус.
16 Главный дом усадьбы князей Щербатовых, Копьевский пер.,3/4, стр.4 (Кузнецкий мост, д. 4,во дворе)
После постановления Правительства Москвы №791 от 17 августа 1993 года «О реконструкции и реставрации зданий Государственного академического Большого театра России» снесен в 1995 году до цокольного этажа, над которым возведен муляж, включенный главным фасадом в интерьер нового театрального комплекса.
17 Строения Полянского рынка и усадьбы Бородниковых середины XVIII-XIX века ,ул. Малая Полянка,2/3, стр.1,5-12
10 сентября 2002 года постановлением Правительства Москвы № 745-ПП строения переданы «для реконструкции инвестору ЗАО «Отель «Яким Анна». Застройщики снесли в 2002-2003 годах все перечисленные строения.
18 Доходный дом Мазинга с мемориальной квартирой художника Купреянова, Малый Знаменский пер., 7
Для дома предусматривался режим реконструкции с сохранением фасадной стены и возможной надстройкой одним этажом. В 2002 году дом отошел в пользование ОАО «Городской дом», по инициативе которого был сломан. Ныне на месте доходного дома абсолютно новое 7-этажное строение.
19 Палаты в Мещанской слободе, просп. Мира, 3 (во дворе)
В 1990-е годы здание, меняя арендаторов и владельцев, неуклонно разрушалось. В 1997 году началась не доведенная до конца реконструкция, в результате которой дом лишился кровли и перекрытий. В 2001 году, когда палаты числились в собственности ООО «Мовенпик XXI», ГУОП согласился с «предпроектными предложениями», которые предусматривали сохранение цокольного этажа и разборку «надземной части», с последующим «новодельным» воссозданием ее фрагментов. В ноябре 2001 года ветхие палаты Мещанской слободы были разрушены с помощью строительной техники.
20 Ректорский дом Московского Университета, ул. Моховая, 11,стр. 6 (во дворе)
Несмотря на существование проекта реставрации уникального памятника архитектуры, инвестор (фирма «Дорения») и проектировщик (проектное бюро «Попов и партнеры») неоднократно предлагали снести «Ректорский дом» с «воссозданием». Дом был снесен летом 2000 года, на месте его к 2004 году выстроен «новодел» со стеклянной надстройкой.
21 Палаты середины XVIII века, ул. Мясницкая ,46
При реставрации в 2002-2004 годах была разобрана значительная часть дома, причем уничтожены были и сохранявшиеся фрагменты барочного декора главного фасада.
22 Дом композитора Алябьева, Новинский бульвар, 7
Существовали разные планы реконструкции и восстановления дома. Однако все эти проекты не были осуществлены, дом был заброшен, и в ночь с 28 на 29 апреля 1997 года сгорел до цокольного этажа. На его месте выстроен новодел.
23 Здание кинотеатра «Орион», 1910-е годы, Преображенская площадь ,9
Зрительный зал разрушен еще в 1980-е годы, фасадная часть рухнула и разобрана в ходе реконструкции 1994-1995 годов. На месте памятника выстроено здание Сбербанка, отдаленно напоминающее старое.
24 Каретный сарай и ворота усадьбы Хрущевых-Селезневых, ул. Пречистинка, Государственный музей А.С. Пушкина
На основании постановления Правительства Москвы №860 от 17 октября 1995 года проведена реконструкция и реставрация зданий музея, в ходе которой каретный сарай снесен, хотя по реставрационному заданию подлежал сохранению. От старого музея осталось совсем немного.
25 Дом Самгиных, ул.Пятницкая, 46
Снесен под видом реконструкции в 1997 году. Заменен новоделом с подземным гаражом.
26 Усадьба Сергея Тарасова, ул. Сергия Радонежского,1/2, несколько строений
По распоряжению мэра Москвы №191-РМ от 14 апреля 1995 года все здания городской усадьбы Тарасова были снесены.
27 Дом Герцена «Большой», Сивцев Вражек пер.,25/9, стр.1,2
В конце мая 2004 года основной деревянный этаж и мезонин были разобраны по ходу «реставрационных» работ, по согласованию с Инспекцией охраны недвижимых памятников Министерства культуры. Тем же ведомством согласовано, по соображениям безопасности музейного хранения, строительство кирпичного новодела, в котором еще до окончания работ, 22 февраля 2005 года, случился пожар.
28 Дом Б.Н. Чичерина, Тверской бульвар ,16
Дом снесен в ходе «реконструкции» 2004-2005 годов.
29 Дом Трубецких, ул. Усачева, 1-3
Весной 2002 года ГУОП поспешно, без проведения общего научно-методического совета, согласовало проектные предложения архитектурного бюро «Ракурс», предусматривавшие «воссоздание» дома Трубецких из бетона. Летом 2002 года дом разобрали до цоколя. Произошел фактический снос памятника истории и архитектуры, на официальном языке называемый реставрацией с заменой конструкций. Куда при этом делись ценные, антикварные интерьеры - еще одна загадка.
30. Дом В. Брюсова, Цветной бульв., 22.
В ходе реконструкции в середине 1990-х годов подлинный памятник истории и культуры фактически заменен новоделом.
31. Дом XIX века, Цветной бульв., 18
Старинный дом, образец исторической застройки центра Москвы, в ходе реконструкции бульвара в 1990-е годы заменен новоделом.
32. Историческая застройка XIX века, ул. Трубная, 11—13, 14, 25, 30, 34
Застройка Трубной улицы в ходе реконструкции 1990-х годов сохранена лишь частично. Стройка идет на месте домов №11 и 13(1903. архитектор А.Г Рубанов), нет уже и примыкавших к угловому дому №11 строений по малому Сергиевскому переулку. Дом №25 заменила новостройка, на месте домов №14, 30 и 34 пустыри.
33. Дом XIX века, ул. Сретенка, 10
Фрагмент исторической застройки центра Москвы, в ходе реконструкции улицы в 1990-е годы заменён новоделом.
34. Дом XIX века, 1-й Спасоналивковский пер., 15/17
Образец исторической застройки Замоскворечья XIX века. Трёхэтажный кирпичный дом с декоративными мотивами классицизма в убранстве главного фасада обрушился в ходе реконструкции в мае 2001 года. Остатки памятника архитектуры разобраны.
35. Дом XIX века, Погорельский пер., 7
Дом, памятник архитектуры XIX века, снесён и заменён новоделом в результате «реконструкции» 1990-х годов. Этот участок. Как и соседний, осваивала группа компаний КРТ. На участке №5 в 2000 году сдан в эксплуатацию жилой дом.
36. Дом XIX века, Печатников пер.,14
Соседний дом №14 пал жертвой реконструкции. На месте домов № 12 и 14 по Печатникову переулку – стройплощадка
37 Историческая застройка XIX века, Ащеулов пер., 3,5 и четная сторона от дома №4 до угла Костянского пер.
В ходе реконструкции района Сретенки здания утрачены. На месте домов № 3 и 5 идет стройка, по четной стороне переулка - пустырь.
38 Историческая застройка XIX века, ул. Балчуг, нечетная сторона
В ходе реконструкции района вокруг гостиницы «Балчуг-Кемпински» в 1991-2001 годах уничтожена почти вся застройка нечетной стороны Балчуга, кроме классических торговых рядов. Заменена новоделами.
39 Исторические дома XIX века, ул. Большая Дмитровка, 14 -16
«Реконструкция с расширением и приспособлением к современному использованию жилого дома с подземной автостоянкой» осуществлялась по проекту ООО «Архитектурная мастерская Александров и партнеры». Заказчиком выступал ГУП «Москва-Центр», подрядчиком – ФГУП «Мосэлектрострой». Летом 2004 года в ходе начавшейся реконструкции дома №16 исторический фасад его обрушился.
40 Дом XIX века, ул. Большая Никитская, 58
В ходе «реконструкции» 2004-2005 годов и встраивания в объем нового элитного жилого комплекса от дома уцелели лишь фрагменты фасадной стены.
41 Службы усадьбы Чайковского, Новинский бульв.
Ампирная усадьба начала XIX века, в которой жил великий композитор. В конце 1990-х годов усадьба была реконструирована для создания культурного центра Чайковского, при этом часть построек снесена, оставшиеся надстроены, изменён фасад, выходящий на Кудринскую площадь.
42-43. Историческая застройка XIX века, Молочный пер., 3, Молочный, 5
Фрагменты исторической среды остоженских переулков — строения на участке 3 в Молочном переулке - находились в собственности ООО «Складская база ТИП», того самого, кому Правительство Москвы разрешило своим постановлением № 205-ПП от 26 марта 2002 года провести «реставрацию и реконструкцию» соседнего дома Таля закончившуюся его гибелью (Молочный, 5). Ранее, 1 августа 2000 года. Правительство Москвы выпустило постановление № 586, которым санкционировалась «реабилитация территории» владения № 3 по Молочному переулку. Реабилитация выразилась в сносе нескольких исторических строений (в том числе деревянного дома с резными наличниками) и строительстве элитного жилого комплекса по указанному адресу.
44. Дома XIX века, просп. Мира, 16, стр. 2, 5
Исторические здания, формировавшие облик бывшей 1-й Мещанской улицы, создававшие фон для стильных соседних памятников вроде дома Долгова. Снесены при «реконструкции» в 2004-2005 годах. Комиссия по сохранению зданий в исторически сложившихся районах Москвы рассматривала 18 июля и 15 августа 2000 года судьбу строения 2. Причина — «в связи со строительством», условие - «с воссозданием», вердикт комиссии - «согласна».
45. Деревянный дом ХIX века, Малый Толмачевский пер., 10
В 2003 году дом № 10 был прикрыт завесой с художественным изображением старинного особняка. Рядом была вывешена табличка, которая уверяла, что здесь происходит «реставрация памятника архитектуры» по заказу ОАО «Шком». Московские путеводители до сих пор сообщают, что по указанному адресу находится двухэтажный деревянный дом с мезонином, ценный образец архитектуры Замоскворечья первой половины XIX века. Заглянув за завесу с красивой картинкой, можно было увидеть бетонный фундамент, а на нем — свежепостроенный кирпичный дом.
46-47. Историческая застройка XIX века, Малый Сухаревский пер, 7 и 11
Малый Сухаревский переулок, соединяющий Трубную улицу с Цветным бульваром, также пострадал от реконструкции 1990-х. На месте дома №7 новостройка, на месте дома № 11 – новодел.
48. Дом конца XVIII века и квартал XIX века, ул. Малая Якиманка, 4, несколько строений
Двухэтажный дом конца XVIII века, хорошо сохранявший фасады с элементами псевдоготики. В 1995 году Управление госконтроля охраны памятников Москвы (впоследствии ГУОП) выдало разрешение на реконструкцию интерьеров, однако дом был снесён вместе с целым кварталом домов XIX века, сохранена была лишь фасадная стена, включённая в состав крупного офисного здания.
49. Дом середины XVIII века, ул. Малая Ордынка, 20
Владелец дома – «Тирадо-банк» - заказал проект реконструкции памятника, предполагавший его снос и утверждённый решением архитектурного совета по центру Москвы о 25 января 1996 года. Дом снесён в 1997 году.
50. Историческая застройка XIX века, Лубочный пер.
Три дома по короткому Лубочному переулку в 1991 -2001 годах пали жертвой реконструкции района улицы Балчуг. На их месте возвышаются офисные и банковские комплексы, загородившие исторический вид из Замоскворечья на Кремль.
51. Историческая застройка XIX века, Луков пер., 4 и 5
Последствия реконструкции района Сретенки — стройка на участке № 4 (между сохранившимися домами 2 и 4), а также новодел на участке № 5.
52. Здания Тверского подворья, ул. Кузнецкий Мост, 17, стр. 1, 2, 5 и 7
Главное здание подворья — палаты Тверского архиепископа XVII века - было окружено служебными и жилыми постройками XIX века с элементами архитектуры классицизма. Еще в 1974 году весь ансамбль подворья был включен в списки памятников истории и культуры республиканского значения. В 1993 году префектура Центрального административного округа Москвы подписала контракт о реконструкции застройки домовладения под жилье с «Сибнефтегазом».
В результате «реконструкции» к весне 1996 года снесены четыре строения ансамбля. Строение 1, выходящее на улицу, «воссоздано». К палатам XVII века сделана пристройка, что запрещено законодательством об охране памятников.
Проектная документация «реконструкции», поступив в Министерство культуры РФ уже после сноса усадебных строений, не была одобрена Министерством как не отвечающая требованиям проектирования в заповедной зоне Москвы. На месте подворья выстроен офисный комплекс, на задворках которого оказались древние палаты. В октябре 1997 года Министерство культуры обратилось в прокуратуру Москвы с просьбой принять меры по охране памятников и привлечь виновных к ответственности. В ответном письме прокуратура ЦАО г. Москвы отказала в возбуждении уголовного дела.
53-57. Историческая застройка XIX века, Колокольников пер., 11—13, 21, 23, несколько строений
Фрагменты исторической застройки, пострадавшей во время реконструкции сретенских переулков. Дома № 11 -13 (в начале XX века ими владели наследники купца Астахова и А.Г Левин) заменены новостройкой, на месте домов №21-23 — автостоянка и пустыри вплоть до углового дома со Сретенкой. Разборка строения 3 дома № 21 санкционирована Комиссией по сохранению зданий в исторически сложившихся районах Москвы 24 де¬кабря 2002 года.
58. Дом XIX века, ул. Каланчёвская, 13
Дом XIX века, фрагмент исторической среды старой Москвы, заменён новоделом после «реконструкции» середины 1990-х.
59. Историческая застройка XIX века, Даев пер., четная сторона
«Плоды» реконструкции района Сретенки - это новостройки на месте исторических домов по четной стороне Даева переулка.
60. Усадьба Муравьевых, 1-й Зачатьевский пер.
Историческая застройка XIX века, несколько строений. Снесена в ходе реконструкции остоженских переулков в 1990-е гады. Совет территориальной общины «Остоженка» в 2001 году жаловался полпреду президента в ЦФО ГС Полтавченко: «Предусматривалось восстановление усадьбы Муравьевых, а строится нечто совершенно не похожее на старин¬ную усадьбу». Хладнокровный ответ из «Управления формирования архитектурного облика...» Правительства Москвы гласил: «Зарегистрированного в установленном порядке проекта восстановления усадьбы Муравьевых не существует».
61. Московская соборная мечеть, Выползов пер.
Построена в 1904 году на средства касимовских купцов Ерзиных. с разрешения великого князя Сергея Алек¬сандровича (тогда - Вторая суннитская московская мечеть). Долгие годы была единственным действующим мусульманским храмом в советской Москве. Колоритный памятник архитектуры исламской традиции. В ходе начавшейся реконструкции (предполагается окончанием в 2008 году) подлинное здание исторической мечети должно быть разобрано и заменено новодельным. К нему будут пристроены значительно превосходящий его по габаритам объем новой мечети и два новых минарета высотой до 70 метров.
62. Дома конца XIX — начала XX века, Бутиковский пер., 5, стр. 1, 2, 3
Строение 2 дома № 5 — четырехэтажный жилой дом, часть комплекса, построенного в начале XX века фабрикантом Бутиковым для рабочих своего предприятия. Снесен летом-осенью 2003 года вследствие того, что Правительство Москвы постановлением № 205 от 26 марта 2002 года разрешило ООО «Складская база ТНП» провести «комплексную реконструкцию домовладения с новым строительством жилья». Комиссия по сохранению зданий в исторически сложившихся районах Москвы 18 июня 2002 года санкционировала разборку строения 2.
63-65. Строения Полянского рынка, Бродников пер., 4—6
Строения Полянского рынка, середина ХVIII-Х1Х веков. Уникальный образец исторической застройки заповед¬ного Замоскворечья, совмещавший торговые и жилые функции. В результате реконструкции территории бывшего рынка в конце 1990-х годов снесены дома № 4 и 6, искажен перестройкой дом №2 по Бродникову переулку.
66-70. Историческая застройка XIX века, Большой Сухаревский пер., 9, 13 (стр. 1, 2), 24 (стр. 1), 26 (стр. 2), 28
Фрагменты исторической среды сретенских переулков, пострадавшей при реконструкции 1990-х годов. На доме №9 красуется дата «1995», его снесенный предшественник принадлежал Гефсиманскому скиту (находился близ Троице-Сергиевой лавры). Во владении 13 (принадлежало купцу ИД Розанову) — пустырь и новодел. На месте стр. 1 дома №24 (статского советника А.Ф. фон Груннера) и стр. 2 дома №26 (купчихи А.П. Нырковой) идет строительство нового офисно-жилого комплекса. На месте дома №28 (Кантакузенов) — пустырь.
71-74. Историческая застройка XIX века, Большой Сергиевский пер., 14—16, 21, 22 (несколько строений)
В ходе реконструкции района Сретенки в 1990-е годы застройка ее переулков погибала в массовом порядке. На месте снесенных домов — пустыри.
75-76. Дома XIX века, Большой Кисловский пер., 4, стр. 3-4
Исторические здания, фрагменты старинной застройки центра Москвы, разделили судьбу соседнего «Военторга» (см. № 42-45). Они были снесены в 2003 году согласно постановлению Правительства Москвы № 439-ПП «О реконструкции строений по адресу: ул. Воздвиженка, д. 10/2 и Б. Кисловский пер., д. 4» с той же загадочной мотивировкой: «В связи с важным градостроительным значением сохранения в историческом центре Москвы... со сносом всех строений».
77-82. Историческая застройка XIX века, Большой Головин пер., 3, 5-9, 13-15, 19 (стр. 1, 25, 26, 27)
Историческая застройка Большого Головина переулка сильно пострадала в ходе реконструкции района Сретенки. На месте ряда домов — пустыри, часть заменена новоделами, на участках 5-9,19 и 27 идет строительство элитного жилья. Судьба дома №7 рассматривалась Комиссией по сохранению зданий в исторически сложившихся районах Москвы в 1997 году (протоколы № 24 и 25 от 5 и 12 августа, согласились с разборкой). Вопрос о доме №19 слушался 25 марта 2003 года и был отложен.
83. Дом XIX века, ул. Большая Якиманка, 12
Деревянный особняк, главный дом городской усадьбы, образец исторической застройки Замоскворечья середины XIX века. Снесен в конце 1990-х годов под предлогом ветхого состояния при «реконструкции» усадьбы, выстроен заново из кирпича. Лауреат конкурса «Реставрация» Правительства Москвы за 2000 год.

Источник

А ведь в целом если подумать, то, наверное, спасти абсолютно все из того, что осталось, практически невозможно? И какая-никакая реконструкция, пусть и оставляющая только внешний облик здания, все же предпочтительнее полного уничтожения или новодела? Или я не права?

@темы: Точка зрения

---

Дом Перцова

[NADYN]

Нашла интересную статью, посвященную истории создания одного из примечательнейших домов Москвы. Не могу не выложить ее.




Москва — родина неорусского стиля в архитектуре — имеет единичные примеры его воплощения в таком типе здания, как доходный дом. Кто был заказчиком этих редких проектов, усложняющих и удорожающих строительство?
В 1907 году рядом с храмом Христа Спасителя вырос новый дом. Строителем и владельцем дома был инженер путей сообщения Петр Николаевич Перцов.



С. D. Малютин. "Портрет П. Н. Перцова"



В начале ХХ века Россия занимала второе место в мире по абсолютной протяженности железных дорог — 63000 верст, тысяча из которых, то есть каждая 63-я верста, была построена Петром Николаевичем. Сейчас эта тысяча верст растворилась в огромной сети железных дорог России, и вклад мы можем оценить только теоретически. А вот дом Перцова остался, и мы можем его видеть каждый день. Он стоит в центре Москвы и в какой-то степени наряду с другими памятниками архитектуры своего времени определяет лицо нашего города.



Петр Николаевич Перцов (1857-1937) родился в Казани, в русской старинной дворянской семье. Его дядя, поэт и сатирик Эраст Перцов, был дружен с А.С. Пушкиным. В семье сохранились воспоминания об обеде, который Эраст дал в честь поэта в своем доме в Казани, куда Пушкин приехал, собирая материалы о Пугачевском бунте.
Петр Николаевич окончил гимназию в Казани, Институт путей сообщения в Санкт-Петербурге. На строительстве Уфа-Златоустьинской железной дороги его участок находился рядом с участком Н.Г. Гарина-Михайловского, который и посоветовал Петру Николаевичу назвать своего новорожденного сына Георгием, так как считал, что каждая семья должна иметь своего Георгия-заступника.
Одновременно с возведением дома Петр Николаевич пытается осуществить постройку первой в России «народной» железной дороги, в частности создать Акционерное общество по строительству Армавиро-Туапсинской железной дороги и порта в Туапсе. Суть этого проекта состояла в том, чтобы акции этой дороги были распространены исключительно среди населения Северного Кавказа. Трудность осуществления этого проекта определялась противодействием со стороны министра финансов России В.Н. Коковцева, лоббировавшего интересы Владикавказской железной дороги, которая до этого времени была монополистом перевозок на Северном Кавказе. Последовательность, с которой Петр Николаевич шел по намеченному пути, ярко проявилась в следующем примере. В поисках банковской ссуды под выпуск акций он едет в Англию, где получает вполне законное предложение — за один миллион золотых рублей он, как единственный к этому моменту владелец акционерного общества, должен передать право распространения акций в Англии. Петр Николаевич отказывается от такого предложения как несовместимого с самой идеей народной концессии. В конце концов акционерное общество спас молодой А.И. Путилов. Он внес в казну взнос в размере двух миллионов золотых рублей под залог всего капитала Петра Николаевича, включая и только что построенный дом. Номинальной владелицей его была жена Петра Николаевича — Зинаида Алексеевна Перцова, урожденная Повалишина.



К. Ф. Юон. "Портрет З. А. Перцовой"

И здесь произошло непредвиденное осложнение, о котором Петр Николаевич вспоминал:

«Дома неожиданно для меня вышло серьезное объяснение с женой, которая воспротивилась залогу дома, считая, что дом должен был служить обеспечением семьи и всех моих обязательств перед кредиторами. Взволнованный этим неожиданным для меня возражением со стороны Зины, я привлек к участию в нашем объяснении обоих сыновей и, объяснив им, в чем дело и что меня вынуждает на залог дома, я получил в их лице защитников моей точки зрения. Оформив, что требовалось, в Москве, я поспешил обратно в Петербург и заключил уже нотариальные условия с банком».

И только в 1910 году было ликвидировано соглашение Петра Николаевича с банком и дом освобожден от залога.
В 1905 году П.Н. Перцов, подобно многим, увлекся политикой: входил в Центральный комитет партии «Союз 17 октября», баллотировался в 1 Государственную думу. Он был одним из хранителей ценностей храма Христа Спасителя. Много интересного о Петре Николаевиче, о замечательных людях, с которыми его свела жизнь, о событиях ушедшей эпохи можно узнать из объемистой книги воспоминаний П.Н. Перцова. Рукопись ее насчитывает свыше 500 страниц. Приведем из нее ту главу, в которой рассказывается о строительстве знаменитого доходного дома близ храма Христа Спасителя, до сих пор называемого «Домом Перцова».

«...» В ноябре 1902 г. я посетил как-то Ивана Евменьевича Цветкова, только что построившего себе или, вернее, для своей коллекции картин на набережной р. Москвы, близ храма Христа Спасителя, двухэтажный особняк в русском стиле по рисунку В.М. Васнецова. Из окон его главного зала я залюбовался открытым видом на Кремль и высказал И.Е., что завидую ему, что он нашел такое прекрасное место под выстройку дома. И.Е. поймал меня на слове и предложил указать мне еще лучшее место при условии, что я, приобретя его, построю дом также в русском стиле. Я согласился, и тогда И.Е. объяснил мне, что все участки по набережной от его дома до площади под храмом Спасителя принадлежали Н.В. Ушакову и что у него еще остался во владении последний участок, выходящий на эту площадь, на который зарится А.А. Левенсон, владелец известной в Москве типографии, купивший соседний, предпоследний участок. И.Е. высказал уверенность, что ежели я не постою за ценой, то Ушаков продаст мне участок, так как Левенсон выжимает у него цену. Я тут же отправился на место: Владелец был удивлен сделанному мною предложению, но, посоветовавшись с женой, объявил цену в 70 тысяч рублей. Я согласился, и на следующий же день сделка была оформлена у нотариуса под видом купчей на имя Зины.
«...» Зимой 1905/06 года я решил приступить к составлению проекта для перестройки нашего дома в Москве с расчетом начать постройку его с весны. Памятуя обещание, данное мною И.Е. Цветкову, — построить дом в русском стиле и считаясь с тем, что место постройки на берегу реки Москвы, рядом с храмом Спасителя и с открытым видом на Кремль обязывает строго отнестись к заданию, я решил объявить закрытый конкурс на составление проекта «доходного дома в русском стиле» и обратился к художникам А.М. Васнецову и С.В. Малютину, архитектору А.И. Дидерихсу и архитектору-художнику Л.М. Браиловскому с предложением участвовать в конкурсе. Условием составления проекта я поставил, чтобы он отвечал «духу и преданиям Москвы и требованиям современности», при этом для нормировки проектирования я выработал с городским архитектором Н.К. Жуковым, применительно к участку земли, план дома и предложил конкурентам придерживаться его. Первую премию я установил в 800 рублей. И вторую — в 500 рублей, но оставил за собой право личного выбора для постройки любого из премированных проектов. В жюри конкурса я пригласил В.М. Васнецова, В.И. Сурикова, В.Д. Поленова, Ф.О. Шехтеля, И.А. Иванова-Шиц, С.У. Соловьева и С.В. Ноаковского, предложенного мне дополнительно Л.М. Браиловским. Первая премия была присуждена А.М. Васнецову и вторая — С.В. Малютину. Л.М. Браиловский был обижен результатом конкурса: за него был подан всего один голос — С.В. Ноаковского. Проект А.М. Васнецова, будучи шаблонным, меня не удовлетворил, и я решил остановиться на С.В. Малютине, поручив ему переработать конкурсный проект.



Эскиз А. М. Васнецова



Эскиз С. В. Малютина

«На конкурс он представил проект в стиле русского ампира, который, будучи интересным по замыслу, не вполне отвечал первому условию задания. У С.В. сохранился крайне интересный красочный эскиз его первого проекта, который, как не отвечающий заданному плану, он не выставил на конкурс, и вот, увидав его у него, я решил, что лучшего нечего и желать. С.В. взял в нем за основу существующую постройку — трехэтажный ящик с небольшими оконными отверстиями, нанес на него четвертый этаж с большими окнами комнат-студий для художников и с интересным балконом под золотым куполом под названием «Беседа Царицы» и пристроил к нему по набережной четырехэтажный особняк и по переулку — особый отлетный корпус со стильно разработанным главным подъездом, богато покрытым майоликовой живописью. Все здание завершалось высокими отдельно разработанными крышами, а стены и фронтоны дома были богато украшены пестрой майоликой. Эскиз получился в высшей степени интересным, красочным и крайне оригинальным — в сказочно-былинном стиле. Я пленился им и договорился с С.В., что он переработает проект, приспособив его к заданному плану. Острый угол к переулку представлял из себя немалое затруднение для его разработки, но С.В. талантливо разрешил вопрос, допустив некоторое уклонение от нормальной архитектурной проектировки, и угол этот получился особенно интересным. Чтобы лучше сообразить общую компоновку отдельных частей здания, С.В. вылепил модель дома из глины. Меня С.В. совершенно захватил своим индивидуальным талантом, и я решил всецело отдаться на его вкус, вводя лишь небольшие коррективы чисто технического или хозяйственного значения. С.В. по разработке проекта в целом приступил к обработке деталей фасада и составлению рисунков для заказа наружной майолики. По его совету я поручил выполнить заказ майолики артели молодых художников Строгановского училища под фирмой «Мурава», не имевших в то время работы и близких, за отсутствием заказов, к ликвидации своего дела. Выбором фирмы мы не ошиблись, работа была исполнена в срок с точным воспроизведением раскраски, согласно данным С.В. рисункам; качество работы также оправдало себя — за пятнадцатилетний период времени не последовало никаких повреждений глазури.



Я лично руководил всеми работами и входил во все детали постройки, целыми днями носясь по всем этажам и не оставляя без личного надзора ни одного места работ. Все работы велись одновременно, и через четыре с небольшим месяца от начала работ постройка была закончена, в конце сентября были сняты леса, и на зиму остались штукатурные работы, настилка паркетов и малярные работы, которые и продлились до марта месяца. Таким образом, в одиннадцатимесячный срок были закончены решительно все работы, и с апреля месяца квартиры были объявлены к сдаче. В мае въехали в дом первые жильцы: Во всем доме не было допущено деревянных перекрытий: Проводка электричества устроена вся скрытая, равным образом замаскированы все водопроводные и канализационные трубы. Вообще при постройке дома во всех деталях преследовались две основные задачи — солидность устройства и удовлетворение требований эстетики».
«...» Наша квартира, расположенная в трех этажах корпуса на набережной, обслуживалась своим подъездом. Позднее, когда выяснилась нужда в особом зале для молодежи, к нашей квартире было присоединено подвальное помещение, в котором одно время помещался кружок артистов Московского художественного театра под названием «Летучая мышь», устраивавший свои закрытые интимные собрания по ночам по окончании спектаклей. Душой этих собраний был Н.Ф. Балиев, организовавший позднее свою труппу для публичных спектаклей «Летучей мыши», ставшую вскоре столь популярной в Москве. Для устройства танцевального зала помещение было мною углублено на аршин и по асфальтовой подготовке положен дубовый паркет. Фронтоны на площадь и на набережную облицованы сплошь майоликой, равно как и простенки между окнами 4-го этажа на площадь. Также майоликой украшены перила балконов и углы дома. На коньке крыши над острым углом поставлена золоченая решетка со львами, а над пирамидальной крышей над зеленой башней — золоченый петух.
Художественный критик Сергей Глаголь (доктор Голоушев) посвятил описанию дома особую статью, в которой он отмечал значение постройки в Москве домов в русском стиле. По его отзыву, наш дом в художественно-архитектурном отношении занял следующее место после Ярославского вокзала. По своей оригинальной внешности дом наш в очень скором времени стал известен всей Москве и попал, как одна из достопримечательностей Москвы, в путеводитель «По Москве» «Издания М. и С. Сабашниковых».
Отделка нашей квартиры захватила часть лета 1907 г. Салон с панелями и хорами из красного дерева, спальную с нишей и восточную курительную комнату отделывал мебельщик Коршанов, а столовую русского стиля, как и вестибюль, и лестницу, — кустари, выписанные С.В. из Нижегородской губернии.



С.В. лично руководил резьбой стен, арок, наличников, столовой мебели и всеми работами по отделке комнат. Стены столовой резались из дуба, а арки, наличники и карнизы — из березы. Посудный лифт для спуска кушаний из кухни в буфет при столовой обделан в виде изразцовой майоликовой печи. Столовая вышла строго стильной. Половина салона от входа с площадки лестницы отведена под кабинет. Красивы вышли хоры с библиотечными на них шкафами и широким под ними камином. В большом окне ниши вставлено цветное, исполненное Строгановским училищем по рисунку Врубеля стекло с изображением «Въезда победителя». Картина Малявина «Мужик» была вделана в стену над письменным столом. Под широким, во всю стену, трапецеидальным окном с зарисованными цветами и арабесками стеклами стояла дубовая, с резьбой, скамья. Березовая резная арка, с резным окошечком, отделяла от столовой «Думку», на стене которой против арки висело большое синее полотно Рериха — «Заморские гости»:





В общем, вся отделка первого и второго этажей с соединяющей их лестницей была интересно задумана и любовно выполнена под непосредственным руководством С.В. Малютина, проявившего не только массу вкуса, но и много практичности.
Петр Николаевич прожил в своем с любовью построенном доме пятнадцать лет. Будучи одним из хранителей ценностей храма Христа Спасителя, выступая в защиту церкви от нападок новой власти, он в 1922 году проходит как обвиняемый во втором процессе «церковников». Результатом процесса явился приговор — пять лет тюремного заключения. Однако в следующем году трое осужденных по этому процессу были освобождены, в их числе — и Петр Николаевич. В этом же 1923 году он был выселен из собственного дома, в который уже никогда не вернулся.
Младшая дочь Петра Николаевича Зинаида оставила мемуары, из которых стала известна дальнейшая судьба дома:

«Наш московский дом (известный всему городу «Дом Перцова», в древнерусском стиле, против храма Христа Спасителя) стал неожиданно знаменитым — в нем поселился Троцкий! Стоит рассказать, какую именно из всех московских квартир он себе выбрал. Уже несколько лет жил в нашем доме известный оригинал и чудак — Поздняков. Свою квартиру из четырех громадных комнат он устроил необычайным образом. Самая большая, почти зала, была превращена в ванную (братья мои бывали у Позднякова, они подробно описали мне ее устройство). Пол и стены были затянуты черным сукном. Посреди комнаты, на специально сооруженном помосте, помещалась громадная черная мраморная ванна (вес 70 пудов). Вокруг горели оранжевые светильники. Огромные стенные зеркала отражали со всех сторон сидевшего в ванне: Другая комната была превращена в зимний сад: паркет засыпан песком и уставлен зелеными растениями и садовой мебелью. Гостиная была прелестная — с тигровыми шкурами и художественной мебелью из карельской березы. Хозяин принимал в ней посетителей в древнегреческой тоге и сандалиях на босу ногу, причем на ногте большого пальца сияла бриллиантовая монограмма. Прислуживал ему негр в красной ливрее, всегда сопровождаемый черным мопсом с большим красным бантом! Вот этой-то фантастической квартирой и прельстился вначале Троцкий: Не знаю только, заимствовал ли он также у Позднякова его греческую тогу и сандалии!
Позднее Троцкий переехал в нашу личную квартиру, представлявшую из себя особняк в 4 этажа, и — уже в изгнании — я прочла мемуары одного английского дипломата, описывающего пышный прием, данный Троцким для дипломатического корпуса. Дипломат восторгался его замечательным вкусом! Я поспешила написать наивному автору, что все поразившие его картины, статуи, вазы и мебель были собственностью моего отца:
В заключение статьи мне хотелось бы привести слова, которыми Петр Николаевич Перцов завершает свои воспоминания. Заметим, что они сказаны в драматическом для моего деда 1923 году: «И вот, переживая настоящее и живя в прошлом, я не могу не благодарить Создателя, что он уберег меня от самого ужасного переживания — угрызений совести — и сохранил еще во мне на 67-м году моей жизни радость бытия и веру, что придут, пусть даже после нас, лучшие дни, когда наступит действительное равенство между людьми и ничьи интересы не будут приноситься в жертву ни классам, ни партиям».

Источник

@темы: Persona grata, Искусство

---

Дворцовые гренадеры

[S.R.]

Интересные фото, открытки и более подробную информацию можно подчерпнуть здесь >>>


Раскрашенная фотография барабанщика, флейтистов и рядовых Роты Дворцовых Гренадер.
Фотография из коллекции военной униформы Винхайзена (Vinkhuijzen). Электронная галерея публичной библиотеки Нью Йорка (США).

На фотографии представлен характерный типаж Дворцового гренадера. Меховая шапка была пожалована гренадерам в память о победе над императорской гвардией Наполеона. Алый воротник, нагрудный лацкан и обшлага мундира украшены вышитыми золотой канителью петлицами. Кушак также обшит золотым галуном с алым просветом. Обязательным условием зачисления в роту было наличие хотя бы одного Георгиевского креста.


Почтовая открытка с изображением солдата Золотой Роты и с автографом Великого князя Владимира Николаевича.

@темы: История

---

«POSTCARDEXPO-2008»

[S.R.]

Центральный дом художника в Москве представляет Вторую международную выставку «POSTCARDEXPO-2008». Старые почтовые открытки и работы современных мастеров, плакаты, книги и многое другое!
Выставка продлится с 24 по 27 января.

@темы: Музеи, выставки

---

Москва историческая и современная

[S.R.]

в фотографиях - All-Photo.ru

@темы: Фотографии

---

Петровский парк. Петровский путевой дворец. Храм Благовещения

[NADYN]

Продолжая копаться в истории района, в котором живу, нашла еще одну интересную статью.


История Петровского парка тянется в глубь веков. Среди историков существует несколько версий о происхождении названия. Собственно Петровский парк, названный от путевого Петровского дворца, был устроен в первой половине XIX века. Согласно традиционной, самой известной версии, Петровский парк был разбит на землях, некогда принадлежавших московскому Высоко-Петровскому монастырю, — той же обители, что дала имя и улице Петровка, на которой она находится.



Действительно, первое упоминание о местных владениях Петровского монастыря относится к 1498 году, тогда они были весьма внушительными по размерам, доходя до границ Всехсвятского села и до современной линии Рижской дороги. После 1678 года около этих земель появляется село Петровское, когда дед Петра I боярин Кирилл Полуэктович Нарышкин купил у князя Прозоровского соседнее село Семчино, и оно стало именоваться Петровским (будущее Петровско-Разумовское). После стрелецкого бунта 1682 года в нем была возведена вотчинная церковь во имя святых апостолов Петра и Павла в честь тезоименитства внука хозяина, царевича Петра, которая и дала имя новому угодью Нарышкиных — селу Петровскому. Запечатлелось ли в нем имя бывших монастырских земель, или оно стало полной тезкой соседнего владения Высоко-Петровского монастыря — по этому вопросу и существуют два основных мнения ученых.

Первое гласит, что это были соседи-«тезки», два разных владения с одинаковым названием «Петровское», но с разным происхождением имени. У одного, что было в районе Петровского парка, оно явилось от Высоко-Петровского монастыря. У другого, будущего Петровско-Разумовского — от местной Петропавловской церкви или даже от имени августейшего внука владельца этих мест, по именинам которого освятили церковь. Высказывались разные предположения о том, что Петр I якобы родился здесь, или что Нарышкин назвал свое владение Петровским после рождения царевича.

Согласно другому мнению, село Петровское было единым, в старину огромного размера, на разных концах-крыльях которого возникали разные поселения — и само Петровское, и Петровско-Разумовское и Петровское-Зыково. Столько вариантов одного и того же имени с разными приставками приводит к мысли, что все они — части одного большого целого. Возникновение этих поселений с одинаковым названием в первой части, но с разными окончаниями, было связано с тем, что к тому времени некогда пустынные территории большого монастырского владения стали заселяться и получать свои новые «добавочные» имена. В пользу этой версии свидетельствует тот факт, что село Петровское-Зыково (на территории которого был разбит Петровский парк), основанное в конце XVII века, точно принадлежало Высоко-Петровскому монастырю — и в то время, и после секуляризации 1764 года. Прежде оно называлось только Петровским, и потом запечатлело имя бояр Зыковых, служивших Петру I и обустраивавших это село.

Достоверно одно — село Петровское фигурирует в документах после 1678 года: значит, оно появилось точно при Нарышкиных, которые могли, называя свое новое владение, отдать дань и Петровскому монастырю: возможно, дед Петра возвел церковь, перекликающуюся и с именем очень чтимого Нарышкиными московского Высоко-Петровского монастыря.

Итак, одна версия, что все эти села (Петровское, Петровское-Семчино, Петровско-Разумовское, Петровское-Зыково) суть разные крылья одного старинного владения, села Петровского, возникшего в XVII веке из земель древнего монастырского угодья, в первой части имени которых лежит один и тот же «корень», тем более что все они очень близко расположены. Вторая же версия не связывает между собой Петровское и Петровско-Разумовское, считает их различными по происхождению и по имени, «тезками» по названию, и традиционно выводит имя Петровского парка и путевого дворца от имени местного землевладельца — Высоко-Петровского монастыря.





На историю и облик Петровского парка сильно повлияло место его расположения: на подступе к Москве, у главной государственной дороги России, связавшей в начале XVIII века Москву и Петербург. Именно поэтому на этих землях и был выстроен путевой Петровский дворец, где была последняя остановка царского поезда для отдыха перед Москвой, когда августейшие особы приезжали в первопрестольную на коронацию или на торжества. Прежде деревянные путевые дворцы стояли в селе Всехсвятском, в районе современного Сокола, но со временем настоятельно потребовалось сооружение грандиозное, величественное, торжественное. И повод для его строительства появился. В 1774 году на Ходынском поле поблизости от места будущего дворца прошли торжества в честь заключения победоносного Кючук-Кайнарджийского мира с Турцией. И для «гуляний» архитектор Матвей Казаков выстроил здесь временные увеселительные павильоны в «турецком стиле», символизировавшие завоеванные вражеские крепости.

Место приглянулось императрице Екатерине II, лично прибывшей на празднования. Довольная прошедшими торжествами, она заказала Казакову каменный дворец, с архитектурой по мотивам этих павильонов, — и в честь одержанной победы, и как памятник славе Российской и ее воинам. Дворец, готовый уже к 1783 году, имел два флигеля в виде крепостных стен с башнями в модном готическо-мавританском стиле. Как выразился о нем писатель М. Загоскин, это было «прекрасное здание мавританской архитектуры, переделанной на европейские нравы». У дворца два фасада: один, парадный, обращен к дороге, второй — к парку, иногда называемому Петровской рощей, поскольку собственно Петровский парк появился позднее. Имя Петровского дворца тоже вызывает диспуты среди историков: традиционно считают, что дворец назван так оттого, что был выстроен на бывшем владении Высоко-Петровского монастыря. Другие полагают, что это были выгонные, то есть окраинные земли загадочного села Петровского. Третья версия основана на легенде, связывающей название дворца с именем Петра Великого, и она имеет реальные основания: название дворца точно произошло от имени местности Петровское, но выбор ее именно для названия дворца символизировало преемственность правления Екатерины II начинаниям Петра I.

Сама Екатерина впервые остановилась в этом дворце в 1787 году, и, по легенде, отослала караул, сказав, что будет ночевать под охраной своего народа. И будто бы всю ночь огромные толпы простых людей бродили под темными окнами, оберегая сон своей императрицы от малейшего шороха: «Не шумите, не нарушайте покоя нашей матушки». Остановка в Петровском дворце стала традицией и не прекращалась даже тогда, когда появилась железная дорога, связавшая русские столицы. Первым государем, остановившемся в этом дворце перед коронацией, был Павел I, ему очень понравилось устраивать здесь военные смотры и разводы. А за ним последовали и Александр I, и Николай I, в правление которого началась главная страница в истории Петровского дворца и Петровского парка.

Именно этот дворец определил создание и Петровского парка, и всей окружающей престижной местности, где требовалось парадное единообразие, соответствующее императорскому дворцу. Около дворца уже в конце XVIII века стали строиться загородные дома знати — князей Голицыных, Волконских, Апраксиных. Здесь в 1827 году в одном из домов, принадлежавшем Соболевскому, провожали в Петербург Пушкина. Но время знаменитых дач в Петровском парке было еще впереди. А пока, в 1826 году, здесь ждали на коронацию государя Николая I. Дворец после Наполеона пребывал в запустении, хотя он и понравился французскому императору, который даже давал в нем приемы и советовался с модисткой мадам Обер-Шальме об отмене крепостного права в России. Захватчики подожгли дворец так, что его купол обрушился, изуродовали прилегающую территорию, но вспомнили о нем только к коронации нового государя. Осмотрев дворец, Николай I приказал его восстановить и устроить здесь роскошный регулярный парк, московский Версаль для гуляний и для облагораживания территории вокруг дворца,— указ о том вышел в 1827 году.



Устройство огромного Петровского парка в 94 га было поручено английскому (по другим данным, шотландскому) архитектору Адаму Менеласу и садовнику Финтельману. По плану, от дворца тремя лучами должны были расходиться кленовые и липовые аллеи, а в районе Масловки предполагался парк с мостиками и прудом, с английскими дорожками, кофейнями, купальнями и летним театром. Оттого Петровский парк стал любимым местом гуляний московской аристократии и интеллигенции, здесь бывали Пушкин, Лермонтов, С.Т.Аксаков и многие другие. Тут запрещалось иметь трактиры и постоялые дворы, и публика попроще гуляла в Нескучном саду или в Марьиной роще. Заведовать же строительством поручили сенатору А.А. Башилову, начальнику Московской комиссии по строениям, чье имя теперь носят местные Башиловские улицы. Именно он превратил Петровский парк в известнейшее место: когда в Москве писали или говорили слово «парк» — речь шла именно о Петровском парке. Но сенатора запомнили за его особое детище — знаменитейший «воксал», которым Башилов увенчал создание Петровского парка. Так называлось садово-парковое «увеселение», пришедшее из Англии: деревянное здание с галереями для общественного отдыха, где посетителей за пять рублей ждали театральные представления, танцы, рестораны с ужинами, концерты, балы, игры, бильярды, читальни и даже фейерверки. Башилов весьма продумал свое заведение — в библиотеке Пушкина сохранилась его книга «Изложение об устройстве вокзала в Петровском парке в Москве» с дарственной надписью: «Его высокоблагородию Александру Сергеевичу Пушкину от учреждения воксала Сенатора Башилова, 1836, Дек. 3 дня». Известно, что Пушкин сочинил на него эпиграмму. Воксал Башилова, устроенный в 1835 году по проекту архитектора М.Д. Быковского, позднее вернувшего к жизни Ивановский монастырь, имел своих предшественников в виде воксала Грога в Нескучном саду и Медокса в Таганской части, но к тому времени от них не осталось и следа. Так что в первой половине XIX века это было единственное в своем роде заведение.

Жизнь здесь особенно забурлила после того, как в 1836 году вышел новый указ императора Николая I о раздаче земель от Тверской заставы до Петровского парка для загородных дач, с требованием, чтобы домики имели хороший архитектурный вид и стояли фасадом на дорогу. Фасады следовало предварительно утверждать в Комиссии для строений, и тот же М.Д. Быковский разработал типовые проекты дачных домиков Петровского парка, но в самых разнообразных вариантах, от готики до мавританского стиля.

Это не было новшеством. Слово «дача» возникло еще во времена Петра I, когда он приказал выделить («дать») под Петергофом земли для застройки, облагородившей бы парадную дворцовую местность. Публика в Москве тоже предполагалась элитная, которой было под силу осуществить подобное дело. Однако и здесь «дача» означала почти то же самое, что и при Петре I.

Домики в Петровском парке строились на «дачу льготных ссуд», то есть в поощрение давали казенных пять тысяч рублей на отстройку. Дачи в Петровском парке были самыми модными в старой Москве, нечто вроде современного Рублево-Успенского шоссе. Было здесь и огромное владение самого Башилова, который потом отдал его Транквилю Яру под ресторан. Здесь находились дачи писателя М. Загоскина, актера Михаила Щепкина, дачи князей Щербатовых, Трубецких, Апраксиных, Барятинских, Голицыных, Волконских, Оболенских, Толстых, Талызиных и — Нарышкиных.

Местная дачевладелица Анна Дмитриевна Нарышкина и основала здесь Благовещенскую церковь в первой половине XIX столетия.



Здесь, на даче в Петровском парке, умерла ее тринадцатилетняя внучка Анна Булгари, а перед тем она похоронила свою единственную дочь, графиню Марию Булгари. Женщина в скорби дала обет построить на месте смерти девочки церковь и в 1842 году подала соответствующее прошение святителю Филарету, митрополиту Московскому и государю Николаю I. Анна Дмитриевна была женой камергера и имела землю, арендованную у ведомства Московской Дворцовой конторы, и обещала: перенести свою дачу на подобающее расстояние от нового храма, пожертвовать на его строительство 200 тысяч рублей, обеспечить утварью, внести еще 10 тысяч на содержание священников и обеспечить их жильем.

Место для храма очень подходило для его потенциальных прихожан. Еще раньше смотритель Петровского дворца сообщал, что местные дачники хотели бы иметь здесь собственный приходской храм. Ведь ближайшими были только храм в селе Всехсвятском и храм Василия Кесарийского на 1-й Тверской Ямской, к которому были приписаны дачники Санкт-Петербургского шоссе. Оба храма находились в значительном отдалении от Петровского парка. И владельцы дач уже в 1835 году просили устроить им летнюю палаточную церковь — только на дачный сезон — на заднем дворе Петровского дворца. Тогда император сделать это не разрешил, а дачники проживали здесь временно и полноценный приход составить не смогли бы. Новый храм, устраиваемый Нарышкиной, позволил бы устранить все эти трудности, но у него оказался достаточно сложный путь.

Во-первых, эта местность около дворца была под особым контролем дворцового ведомства. При Николае I Петровский дворец стал не только Путевым, но и загородной императорской резиденцией, с соответствующим статусом. Любая мелочь должна была долго согласовываться и зачастую получать разрешение самого императора. Во-вторых, неожиданно встал вопрос о приходе. Потенциальный местный приход, как оказалось, официально относился к Всехсвятской церкви (на Соколе), и ее настоятель возражал против строительства нового храма ради сохранения своего прихода и содержания церкви неоскуденно. Нарышкина получила отказ от Московской Духовной Консистории, где ей еще указали, что выделенных ею средств не хватает на подобающее содержание храма, и земли Дворцовой конторы могут застраиваться лишь с ее разрешения. И тогда Нарышкина обратилась к самому государю, который разрешил строительство храма в тот же 1843 год. Было предписано молиться в нем о храмоздательнице и ее роде.

Теперь для храма следовало назначить духовенство и после освящения определить приход. Для возведения же храма близ императорского дворца, согласно решению Консистории, требовался особо опытный архитектор. Первым был назначен знаменитый Евграф Тюрин, архитектор Богоявленского собора в Елохове и Татьянинской церкви Московского университета. Его проект предполагал возведение храма-копии Петровского дворца — храм с двумя колокольнями галереями и огромным куполом, что было не дозволено императором, так как церковь не имела к Петровскому дворцу никакого отношения, кроме месторасположения.



И архитектором Благовещенского храма стал Федор Рихтер, директор Московского Дворцового архитектурного училища, участвовавший в строительстве Большого Кремлевского дворца. Именно он отреставрировал и палаты бояр Романовых на Варварке, за что был награжден орденом Святого Владимира III степени, а за труд «Памятники древнерусского зодчества» пожалован бриллиантовым перстнем.

Однако первый проект Рихтера император тоже отклонил. Архитектор составил его по мотивам древнемосковского храма Иоанна Предтечи в Дьякове около Коломенского: столпообразную колокольню венчал огромный параболический купол. В следующем проекте, который был утвержден в Петербурге, купол сделан шатровым, а главка самого храма — традиционной московской луковкой. Кроме того, храм стал двухтажным: Благовещенский престол был освящен на втором этаже, где не было отопления — там проводились богослужения летом. В его алтаре находилась большая икона «Моление о чаше». А в нижнем ярусе устроили приделы во имя преподобных Ксенофонта и Марии со чады и Симеона Богоприимца и Анны Пророчицы — по именинам храмоздательницы. Помимо самого проекта, Николай I утверждал даже вариант резного иконостаса, и после августейшего утверждения архитектор не мог изменить по ходу работ ни одной детали.

Храм был торжественно заложен на праздник Благовещения в 1844 году. Освятили его уже в 1847 году, но только верхний храм. Устроен он был великолепно, щедро, с серебром, позолотой, финифтью, бархатом, и не имел недостатка ни в утвари, ни в богослужебных книгах. К тому же для содержания храма Нарышкина передала в казну Московского опекунского совета 25 тысяч рублей ассигнациями. Духовенство назначили из храма свв. Иоакима и Анны на Большой Якиманке. Однако прекрасный храм, определенный к Никитскому сороку Москвы, был объявлен… бесприходным.

Дело состояло в следующем. После освящения храма в тот же 1847 год Нарышкина обратилась в Консисторию с просьбой определить приход новоустроенной церкви из местных дачников, живущих около нее. В просьбе было отказано во избежание разорения прихода Всехсвятского храма. Благовещенский храм мог принять под свою сень любого верующего человека, пожелавшего бы зайти в него, но собственного постоянного прихода при этом не иметь. Нарышкина, не утратив душевных сил, уговорила дачников Петровского парка написать прошение о разрешении им числиться в приходе новоустроенного храма — ведь это были очень именитые люди. Более тридцати подписей стояло на этом прошении, но выяснилось, что большинство подписавшихся проживали здесь временно, на дачный сезон, а многим из них, как князю Оболенскому, было даже удобнее ходить в Васильевский храм на Тверской. В итоге вопрос решился мирно и в пользу нового храма. Приход был образован из дачников, которые подписались под прошением Нарышкиной и прежде были прихожанам Всехсвятской церкви. Сюда же, в Благовещенский храм, приписали слуг вельможных дачников Петровского парка и солдат из казарм Ходынского поля. А те, что жили на Петербургском шоссе, остались в приходе Васильевской церкви.

На судьбу Благовещенского храма повлияла близость к императорскому дворцу. Очень скоро после освящения в церкви был произведен первый ремонт в связи с тем, что в 1856 ожидали на коронацию государя Александра II, и для него готовили дворец. Известно, что Петровский дворец был любимым местом пребывания Александра Освободителя. Как обычно, без охраны, он каждое утро совершал по аллеям Петровского парка прогулки с собакой. При нем, кстати, было разрешено допускать во дворец всех желающих осмотреть его, кроме тех дней, когда здесь пребывала императорская семья, причем эти экскурсии были бесплатными.

А после очередного поновления храма в начале ХХ века, на его колокольне появились уникальные замечательные колокола с изображениями Святой Троицы, Благовещения Пресвятой Богородицы, Боголюбской иконы Божией Матери, святителя Николая, святых праведных Симеона Богоприимца и Анны Пророчицы, преподобных Ксенофонта и Марии.

«КРАСНЫЕ ЛИСТЬЯ, СЕДАЯ ЗЕМЛЯ»
Столь образно писала о Петровском парке Марина Цветаева. Эпоха капитализма, начавшаяся после Великих Реформ Александра Освободителя, изменила и Петровский парк, и приход Благовещенского храма. Во второй половине XIX века Петровский парк оставался излюбленным местом как для дач, так и для увеселений, только теперь здесь появились и другие дачники, и другие увеселения. Тут стали строить виллы богатеи, купцы, промышленники и прочая новая капиталистическая знать — они и принесли сюда свои развлечения в виде ресторанов с цыганскими хорами и кутежами. Первым из всех поблизости от Петровского парка обосновался знаменитый ресторан «Яр», который занял бывшее владение сенатора Башилова еще в 1836 году; здесь особенно любил обедать Гоголь. Среди купечества «Яр» пользовался наибольшей популярностью, позднее появились следующие по известности «Стрельна» и «Мавритания», попавшие на страницы Лескова и Льва Толстого.

Однако сам Петровский парк все еще предназначался для воскресных гуляний, с катаниями в экипажах и чаепитиями. Даже аэронавты плавали на воздушных шарах над просторами Петровского парка и прыгали с парашютами, развлекая народ. В дореформенную эпоху здесь все еще гуляла «элегантная публика» — по вечерам, когда было меньше пыли, катались на лошадях и в экипажах, показывали наряды и убранство, вплоть до одежды кучера. Однако аристократов уже стала заметно теснить публика попроще — мещане, крестьяне и, главное, купечество всех мастей.

Так что летом в Петровский парк ездили линейки, зимой сани с кондуктором, а в 1899 году сюда отправился со Страстной площади первый электрический трамвай, столько желающих было гулять в Петровском парке и жить здесь на дачах. Незадолго до революции появился даже проект провести сюда ветку наземного метро. Помимо гуляний и рестораций, московскую публику все еще притягивали театр и воксал-долгожитель: здесь впервые выступил на публике пианист Антон Рубенштейн, здесь музицировал Ференц Лист, в 1863 году на его сцене появился А.Ф. Писарев — он сыграл роль персонажа Анания в собственной драме «Горькая судьбина». А в 1887 году здесь же дебютировала известная актриса Мария Блюменталь-Тамарина в спектакле по роману Дюма-старшего. Только в конце XIX века полностью обветшавший воксал был снесен, а земли парка Дворцовое ведомство охотно сдавало под новую дачную застройку. На дачах здесь теперь жили и сам Писемский, и И.С.Тургенев, и даже «прощеные» декабристы, вернувшиеся из ссылки в конце 1850-х годов, которым в Москве было жить запрещено — среди них был Иван Пущин, друг Пушкина.

Сам же парк потихоньку приходил в запустение, не высаживались деревья, не поддерживались аллеи, не было освещения, поскольку дворцовое ведомство не уделяло ему должного внимания. Однако местное население росло, и за его счет сильно увеличился приход Благовещенского храма. В 1904 году на средства прихожан его перестроили со значительным расширением— теперь храм мог вмещать до двух тысяч богомольцев. Тогда же здесь появилась чтимая древняя Боголюбская икона Божией Матери. Расписали храм вновь только к 1917 году, тогда и сложился окончательно его интерьер. Над росписью трудился Александр Дмитриевич Бороздин, главный художник иконописной мастерской Его Императорского Величества, у которого в доме часто гостил старец Аристокл, недавно причисленный к лику святых.

Бороздин исполнил оригинальный плафон «Благовещения» в главном храме, и скопировал для одного из приделов редкий образ «Проповедь Иисуса Христа в лодке», составленный неизвестным художником, а также воспроизвел композицию В. Васнецова «Бог-Сын» — все это было уничтожено. Трагически оборвалась и жизнь Бородина, арестованного на третий день после начала войны в 1941 году по обвинению в антисоветской агитации за «усиление религиозного влияния среди трудящихся». Есть легенда, что на него донес сам лже-митрополит А.Введенский, глава обновленческого раскола, с которым Бороздин также был знаком. Через год Бороздин скончался в Саратовской тюрьме — и его отпевание совершилось в Благовещенском храме только в июне 1998 года, когда и сам храм вернулся верующим.

А в то время жизнь вокруг поновленного храма тоже сильно изменилась. До наших дней уцелела знаменитая вилла Николая Рябушинского «Черный лебедь», построенная для «шалого» магната архитекторами Г.Адамовичем и В.Маяновым: в будке вместо собаки сидел ручной леопард, а по саду разгуливали павлины и фазаны.



Поблизости Шехтель выстроил дачу для И.В. Морозова. Здесь же была загородная вилла швейцарского часового мастера Вильяма Габю, главного конкурента Буре и Мозера. Он основал свою часовую фирму в Москве в 1868 году с магазином на престижной Никольской улице, имевшим огромную популярность у москвичей. Жили в Петровском парке и поэт Велимир Хлебников, и композитор Сергей Рахманинов, который, будучи студентом консерватории, поправлялся здесь в доме своего отца после тяжелой болезни.

А на нынешней улице 8 марта с 1903 года находилась знаменитая психиатрическая клиника доктора Ф. Усольцева, который устроил ее в домашнем стиле для одаренных пациентов: они находились тут на положении гостей семьи врача.



Самым известным из них был М. Врубель, написавший здесь портрет Брюсова. Бывал тут и художник В.Э. Борисов-Мусатов, навещавший жену близкого друга, и тоже писавший здесь портрет с натуры, по преданию, позаимствовав краски у Врубеля. (В советское время на базе клиники Усольцева была образована Центральная московская областная клиническая психиатрическая больница).

В самом Петровском парке тогда открылся один из первых приютов для животных. В основном, здесь доживали свой век старые лошади, больные и искалеченные, и все те, от кого отказались хозяева: здесь их не только кормили, но и ухаживали и оказывали медицинскую помощь — в приюте служил штатный ветеринар.

Однако все это неблагоприятно сказывалось на парке — его все больше и больше вырубали под строительство. И популярность Петровского парка как места воскресного отдыха и прогулок пошла на спад к началу ХХ века. Только в 1907 году царь запретил дворцовому ведомству раздавать угодья Петровского парка под дачную застройку, где они выходили на Петербургское шоссе.



Поблизости от этих мест прозвучал один из первых зловещих сигналов грядущей революции. В 1869 году революционер Сергей Нечаев организовал жестокое убийство студента Петровской земледельческой академии Иванова за отказ беспрекословно подчиняться ему. Это громкое убийство совершилось в парке академии и, прогремев на всю Россию, попало на страницы романа Достоевского «Бесы», где Нечаев стал прототипом Петра Верховенского. Произошло это не в собственно Петровском парке, а в другом, главном крыле древнего села Петровского, которое потом стало именоваться Петровско-Разумовским.

Революция открыла черную страницу в летописи как Благовещенского храма, так и Петровского парка.

Началось помпезно. Петровский парк был выбран для революционного спорта: уже в мае 1918 года здесь прошло первое после революции соревнование легкоатлетов, словно в преддверии строительства стадиона «Динамо» в 1928 году по проекту А.Я. Лангмана и Л.З. Чериковера. В 1937 году здесь вырос павильон одноименной станции метро, возведенный архитектором Я.Г. Лихтенбергом.



Примечательно, что все упомянутые архитекторы возводили в Москве свои сооружения на месте храмов: Чериковер строил жилой дом на месте Златоустовского монастыря, Лангман — Дом Совета Труда и Обороны (здание Государственной Думы РФ) на месте церкви Параскевы Пятницы в Охотном ряду, а Лихтенберг помогал А.Н. Душкину возводить павильон станции «Дворец Советов» («Кропоткинская») на месте Святодуховской церкви. Петровский Дворец в 1923 году был передан Военно-воздушной инженерной академии им. Н.Е. Жуковского и получил новое революционное имя — «Дворец красной авиации», как считается, придуманное лично Троцким.



Дачи были, естественно, ликвидированы, а сам парк привели сначала в относительный порядок, но, поскольку, здоровых и крепких деревьев в нем почти не осталось, то большую его долю вырубили и отвели освобожденную территорию под строительство стадиона «Динамо». Оставшаяся, дожившая до наших дней часть парка — маленький скверик, по сравнению с его былым могуществом.

С того же 1918 года Петровский парк стал одним из самых трагических мест советской Москвы — здесь, на глухой окраине, проходили чекистские расстрелы, особенно после покушения Фанни Каплан на Ленина и объявления красного террора в сентябре 1918 года. Именно здесь в числе первых был расстрелян новомученик, протоиерей Иоанн Восторгов, последний настоятель собора Покрова на Рву на Красной площади, причисленный к лику святых на Юбилейном Соборе, как и погибший вместе с ним епископ Селингинский Ефрем. Здесь же были казнены бывший министр внутренних дел Н.А. Маклаков, бывший председатель Государственного Совета России И.Г. Щегловитов, бывший министр А.Н. Хвостов и сенатор И.И. Белецкий. Перед казнью они вознесли последнюю молитву Господу и подошли под последнее благословение пастырей. Отец Иоанн в последнем слове призвал их верить в милосердие Божие и грядущее возрождение России.

А Благовещенский храм был закрыт предположительно в 1934 году и последовал за «своим» Петровским дворцом — его здание тоже передали академии им. Жуковского и устроили в нем склад, полностью уничтожив интерьер. Последний его настоятель, протоиерей Авенир Полозов, потом служил в храме на Даниловском кладбище, где сам упокоился в 1936 году. Варварское разрушение Благовещенского храма продолжилось и после войны — были надстроены чужеродные ярусы, сломаны главы и крыльцо, а колокольню употребили для… подвесного крана.

У советской власти были свои замыслы и об этой живописной местности, отчасти перекликающиеся с ее дореволюционной историей. Речь идет об экспериментальном «городке искусств» на Масловке, строившемся в 1930-1950 годах для художников. Предполагалось возведение комфортных домиков, избавивших бы талантливых жильцов от бытовых проблем, а пейзаж Петровского парка вдохновлял бы их на творчество. Главным же новоселом советской эпохи в этой местности стал Институт авиационной медицины, обосновавшийся в здании бывшего ресторана «Мавритания». Здесь зарождалась отечественная космическая биология и медицина, и занимались подготовкой первых полетов в космос собак, а потом и человека. Здесь бывали и С.П. Королев, и Юрий Гагарин.




Новая страница в истории Благовещенского храма началась в 1991 году, когда Военно-воздушная академия освободила здание, и он был возвращен Церкви: 29 сентября здесь впервые прошла Божественная литургия. А затем последовала долгая, кропотливая реставрация росписи и глав. Только в 1997 году, когда отмечалось 150-летие храма (со дня подачи прошения Нарышкиной) патриарх Алексий II освятил возрожденный к жизни храм полным архиерейским чином. Главной его святыней стала икона Господа Вседержителя Владыки Мира, у которой, как считается, нет аналогов. Она намного старше Благовещенского храма, и попала в него Промыслом Божиим — молодые люди принесли в храм три большие темные доски, на которых угадывался Лик Спасителя иконографии XIX века, но под ним открылся более ранний, огромный образ оплечного Спаса, относящийся к типу икон северного письма середины XVII века. В открытом Евангелии, которое держит Спаситель, начертано: «Приидите благословеннии Отца Моего, наследуйте уготованное вам Царство Небесное прежде сложения мiра, взалках бо». Нельзя не процитировать строки об этой иконе одного нашего современника: «Образ неотмирен и высок небесной высотой. На нас, грешных, устремлен удивленный взгляд Спасителя с Небес».

А в праздник Успения Пресвятой Богородицы, 28 августа 1997 года, у храма появилась еще одна святыня: внучка о. Авенира Полозова принесла в храм семейную икону Иверской Божией Матери. Настоятель завещал передать ее в дар Благовещенскому храму, когда он будет вновь открыт для богослужения…


Источник

@темы: История

---

Храм Всех Святых на Соколе

[NADYN]

Колокол храма Всех Святых на Соколе
Сокол. Оскал Кока-Колы — реклама с дом.
Волоком движутся к Войковской визг и вой.
Всполохи в небе — знамение иль неон?
Вдруг слышу колокол, колокол над собой.

Бой — одиночные выстрелы — в воздух, вверх!
Бей! — одиночество выстрадать? — выбить в пух!
Боже — ты слышишь? — ты помнишь о нас о всех?
Больно, что нищий наш дух не у всех — на двух.

Колокол молотом: продано! Где душа? —
если давно уже вынесли всех святых!
Господи, Господи, кто из нас повышал
тридцать серебренников до монет златых?!

Смолкнул малиновый звон, и шоссе крестом —
там, возле церкви, намоленной испокон.
Снова заполнили всё трескотня и стон.
Колокол, колокол, колокол — он по ком?
©Сергей Юдин

Люблю время от времени пополнять свои знания по истории района, в котором живу.
О клинике на улице 8 марта, связанной с именем Михаила Врубеля, уже писала. Теперь вот нашла интересную статью о храме Всех Святых на Соколе





Имя Сокол теперь носит теперь древнее село Всехсвятское, названное в конце XVII века по местной церкви, освященной в честь всех святых, а вот ее история более туманная. Село, известное с 1398 года, изначально носило имя Святые Отцы. По легенде, здесь стоял мужской монастырь с соборным Всесвятским храмом, а в окрестном лесу в хижинах жили старцы-отшельники.
Мнения ученых расходится. Одни согласны с тем, что здесь действительно до XV века стоял монастырь с храмом в честь всех святых, другие считают, что собор монастыря был освящен в честь VII Вселенского Собора святых отцов, отчего и произошло название села.
Еще одно странное старомосковское прозвище местности – Лужа Отцовская – объясняется очень просто: здесь протекали речки Ходынка и Таракановка, подтоплявшие местность.
Село Святые Отцы упоминается в конце XV века в духовной грамоте князя Ивана Юрьевича Патрикеева, двоюродного брата московского великого князя Ивана III, согласно которой он передавал это село с другими угодьями своему сыну. Однако род Патрикеевых скоро оказался в опале, и в начале следующего столетия село отошло в казну. С тех пор его хозяева менялись по воле московского государя. Считается, что какое-то время оно принадлежало Троице-Сергиеву монастырю. А в 1587 году царь Федор Иванович пожаловал село кремлевскому Архангельскому собору.
Далее мнения ученых снова расходятся. Одни считают, что в древнем монастыре, независимо от его посвящения всем святым или VII Вселенскому Собору, точно была деревянная церковь в честь всех святых. После упразднения монастыря она осталась приходской и потом, когда село оказалось в руках нового владельца, боярина И. М. Милославского, была перестроена в камне. Другие предполагают, что монастырь упразднили полностью, а Всесвятская церковь появилась самостоятельно и значительно позднее – в XVII веке. Она и дала новое имя селу, которое после революции изменилось на "Сокол", когда здесь стали строить первый в Москве жилищно-строительный кооперативный поселок. Прежняя традиционная версия гласила, что это название произошло от фамилии местного агронома-животновода А. Сокола, жившего здесь и разводившего на окраине Москвы породистых свиней. Теперь придерживаются другой гипотезы. Современные изыскания установили, что название "Сокол" появилось от московских Сокольников, поскольку именно там сначала собирались возводить кооперативный поселок. А агроном с фамилией Сокол действительно жил в одном из домов Всехсвятского села, и, как ни парадоксально, именно в его доме разместилась контора кооператива "Сокол", что и породило версию о происхождении советского названия местности. Иначе, как игрой истории, это не назовешь.
Местность, в которой появился этот храм, издревле располагалась на главном московском тракте. До времен Петра I здесь проходила важнейшая политическая и торговая дорога на Тверь, Великий Новгород и Псков. С правления Петра ее значение повысилось, поскольку отныне она вела в новую северную столицу. Оттого Всехсвятское село очень много повидало на своем веку. Изначально именно во Всехсвятском была последняя остановка царского поезда перед въездом в Москву на коронацию или другие торжества. Перед тем как в конце XVIII века неподалеку был построен путевой Петровский дворец, деревянный путевой дворец стоял во Всехсвятском, так что храм Всех Святых помнит и Анну Иоанновну, и Елизавету Петровну, и Екатерину II…
Интересно, что и для иностранных послов в этой местности тоже устроили путевой двор – на Ходынском поле, где они отдыхали, ждали приглашение на высочайшую аудиенцию и, получив его, ехали в город. Еще в конце XVI века "у Святых Отцов" встречали с почетом шведского принца Густава, жениха царевны Ксении Борисовны Годуновой. В Смутное время здесь располагались войска Василия Шуйского, вышедшие навстречу Лжедмитрию II, стоявшему в Тушине. Потом правительственная армия отступила, и Самозванец ненадолго занял село. По преданию, перед бегством он зарыл где-то здесь свои сокровища. Легенда гласит, что "клад Тушинского вора" спрятан в районе Новопесчаной улицы.
В начале XVIII века в селе Всехсвятском образовалось первое в Москве грузинское поселение. Вместе с тем, когда появился путевой Петровский дворец, значение Всехсвятского упало и оно превратилось в излюбленное место загородных гуляний.
Но была у села и собственная история, которую хранит Всесвятская церковь.
Во второй половине XVII века, после того, как село Святые Отцы было пожаловано боярину Ивану Михайловичу Милославскому, начинается новая жизнь Всехсвятского. Его имя теперь "не на слуху", но все-таки известно нам со школьной скамьи – из учебников истории и из романа Алексея Толстого о Петре I. Кстати, писатель доводился ему очень дальним родственником: его предок П. А. Толстой был племянником И. М. Милославского. А сам Иван Михайлович Милославский был племянником царицы Марии Ильиничны Милославской – первой жены царя Алексея Михайловича.
Современники отзывались о боярине И. М. Милославском как о властолюбивом, коварном интригане и одновременно "гораздо боязливом и весьма торопком", поспешном. Ему было суждено сыграть в русской истории довольно неблаговидную роль, но именно он в 1683 году выстроил в пожалованном ему селе Святые Отцы каменную церковь в честь всех святых, после чего село стало официально именоваться Всехсвятским. Этому предшествовали трагические события.
В 1648 году царь Алексей Михайлович женился на М. И. Милославской и породнился с этим старинным дворянским родом: далекий предок Милославских приехал в Москву из Литвы еще в 1390 году, сопровождая княжну Софью Витовтовну, невесту Василия I. После свадьбы Алексея Михайловича его тесть Илья Данилович выдвинулся на первые роли в государстве, а после его смерти первенство со временем перешло к боярину Ивану Михайловичу Милославскому. В 1669 году Мария Ильинична умерла, оставив наследника-сына Федора Алексеевича, а также Ивана Алексеевича и царевну Софью – будущих правителей России. Государь женился на Наталье Кирилловне Нарышкиной, матери Петра I, но престол после смерти Алексея Михайловича занял старший сын Федор. Когда он скончался в апреле 1682 года, в России грянула политическая гроза, в которой Милославские боролись с Нарышкиными за престол и за близость к трону.
Именно Иван Михайлович Милославский был "перводействительный сочинитель всего того стрелецкого воровства", как выразился о нем современник, то есть главный инициатор и вдохновитель первого стрелецкого бунта 1682 года. И замыслы боярина о сем "воровстве стрелецком", по преданию, рождались в его уединенном владении – будущем селе Всехсвятском.
Бунт вспыхнул в середине мая 1682 года, чтобы помешать воцарению малолетнего Петра в обход его старшего брата Ивана, не способного к управлению, и не допустить возвышения Нарышкиных. Десятилетний царевич Петр был свидетелем этого бунта, после чего начал страдать припадками и нервным тиком: на глазах ребенка стрельцы убили боярина Артамона Матвеева, воспитателя царицы Натальи Кирилловны и покровителя Нарышкиных. Тогда стрельцы, подстрекаемые Милославским, добились соправления с Петром его старшего брата Ивана под регентством царевны Софьи. В Оружейной палате хранится уникальный государев трон о двух сидениях – соправление формально продолжалось до смерти Ивана Алексеевича в 1696 году, правда, реально единоличная власть перешла к Петру в 1689 году.





Хотя стрелецкий бунт 1682 года отчасти достиг своей цели, Софья не благоволила родственнику. И. М. Милославский вскоре был лишен управления военными приказами и удалился в свою вотчину у Святых Отцов. Здесь он скрывался от преследований политических недругов и занялся строительством каменной церкви, может быть, в благодарность за то, что остался в живых, а может с просьбой о защите, или же просто благоустраивая свое владение. В 1685 году он умер, к счастью для себя не дожив до нового стрелецкого бунта 1689 года, когда возмужавший Петр лишил Милославских власти. Однако похоронили боярина не в его новоустроенной Всесвятской церкви, а в не сохранившейся до наших дней церкви Николы в Столпах на Маросейке. История способна на страшные, трагические казусы: в этой же церкви тремя годами раньше упокоились останки боярина Артамона Матвеева, к убийству которого Милославский был причастен. Это кощунство произошло потому, что и Милославские, и Артамон Матвеев жили в приходе этой церкви.
А дальше случилось хрестоматийно известное событие, потрясшее Москву, будто возопила к отмщению кровь убиенного боярина. В конце 1690-х годов недовольство молодым Петром росло и среди бояр, и среди военных, и при дворе, и у простых москвичей. В 1697 году, перед самым отъездом Петра за границу, был раскрыт заговор стрелецкого полковника И. Циклера и боярина А. Соковнина, начальника Конюшенного приказа. На допросе они сознались, что хотели убить государя, что вынашивали эти планы вместе с царевной Софьей и еще называли имя покойного И. М. Милославского, который будто бы при жизни был вдохновителем сих коварных замыслов. По другой версии, они не назвали имя Милославского, но сам Петр усмотрел в этом заговоре его тень. Поэтому его труп разъяренный Петр приказал выкопать из могилы. В повозке, запряженной свиньями, гроб провезли через всю Москву в Преображенское, поставили под эшафот, и кровь казенных заговорщиков стекала на останки боярина. Его ужасную посмертную участь современники назвали "загробной казнью" – так Петр мстил ему и за свое детство, и за родственников, и за самого себя. Ненависть все равно осталась: очередной и последний стрелецкий бунт 1698 года царь нарек "семенем Ивана Милославского".



С тех же пор новая московская церковь Всех Святых на века дала имя селу Всехсвятскому. При Петре и его ожидала новая участь.
Парадоксы истории продолжались. Единственная дочь И. М. Милославского Федосья Ивановна вышла замуж за грузинского царевича Александра Арчиловича, давнего друга царя Петра, и село Всехсвятское перешло к нему как приданое жены, а после ее смерти Петр именным указом пожаловал село в полную собственность вдовца. Так Всехсвятское попало на страницы истории многовековых взаимоотношений Грузии и России.
В своих преданиях грузины, как, впрочем, и русские, относили себя к прямым потомкам Ноя. Они считали своим родоначальником Картлоса, правнука Иафета, а славяне чтили своим праотцем царя Мосоха, сына Иафета. Приход грузин в Москву было не началом, а скорее результатом дружественных отношений Грузии с Россией, когда Грузия терпела бедствия от своих воинственных иноверных соседей, прежде всего от Османской империи, и просила у православной России защиты и помощи.
В 1683 году с разрешения государя Федора Алексеевича в Москву приехали сыновья царя Арчила II, и один из них, царевич Александр Арчилович, не только стал другом детства царя Петра, но и оказался у него в большой милости. Приняв русское подданство, он сопровождал государя в Амстердам, строил на Урале артиллерийские заводы и стал одним из первых русских генералов, хотя его судьба сложилась трагически. А в 1699 году в Москву прибыл сам Арчил II с женой и свитой и поселился во Всехсвятском. Позднее там была создана первая грузинская типография.
При Петре же последовала новая волна грузинских августейших иммигрантов.



В 1724 году в Москву приехал царь Вахтанг IV с семьей, духовенством и многочисленной свитой, в которой был и дворянин Зандукели – предок будущего Силы Сандунова, актера и создателя Сандуновских бань. Грузинский правитель тоже отправился во Всехсвятское. Поскольку численность грузинской колонии в Москве оказалась очень высока – несколько тысяч человек, – ей были отведены и прекрасные земли на Пресне, в районе нынешних Грузинских улиц и Тишинки. Так в старой Москве образовалось два главных грузинских поселения: древнейшее находилось во Всехсвятском, второе – на Пресне. Был им передан и роскошный дом Василия Голицына в Охотном ряду, а под Грузинское подворье Петр отдал Донской монастырь. В 1712 году под алтарем Большого Донского собора освятили придельный храм в честь Сретения Господня, ставший усыпальницей грузинских царей и князей.
Храм Всех Святых тоже стал усыпальницей московских грузин. На его погосте был похоронен Иван Багратион, отец знаменитого генерала П. И. Багратиона. Сам полководец и поставил памятник на отцовской могиле.
К тому времени вся московская грузинская знать вошла в высшее общество Москвы, и многие стали членами Английского клуба, как и Петр Багратион. Именно потому его и чествовали после Шенграбенского сражения в Английском клубе на Страстном бульваре. Русские солдаты не только не смущались его национальностью, но и прозвали по-своему: "Бог рати он".
Петр I и сам гостил во Всехсвятском у своего друга Александра Арчиловича, когда тот еще был жив, а потом навещал здесь его наследницу-сестру и пировал у нее ночью в январе 1722 года, когда прибыл в Москву на празднование Ништадтского мира – победы в Северной войне. Наутро из Всехсвясткого отправилось триумфальное шествие в Кремль: целая флотилия кораблей ехала по Москве на санях.
А чуть позже, 30 августа 1723 года, во Всехсвятском остановилось шествие со святыми мощами благоверного князя Александра Невского, когда по приказу Петра их переносили из Владимира в новую северную столицу, и на пути своем они почтили Москву.
Царевич Александр Арчилович попал во время Северной войны в плен и умер в Стокгольме в 1711 году, не оставив потомства. Всехсвятское перешло к его сестре Дарье Арчиловне. Она и построила здесь в 1733-1736 годах новую прекрасную церковь, которая дожила до наших дней.



Главный престол освящен в честь всех святых, а два придела – в честь иконы "Всех скорбящих Радость" и во имя праведных Симеона Богоприимца и Анны Пророчицы. Этот последний придел был освящен в честь тезоименитства императрицы Анны Иоанновны, которая благоволила к Дарье Арчиловне, а в феврале 1730 года останавливалась в путевом дворце Всехсвятского. Есть, правда, и другое мнение: престол во имя небесной покровительницы императрицы освятили, чтобы избежать опалы.



Тот февраль был поистине роковым для России. Словно далеким, искаженным эхом отозвались события мая 1682 года. Во Всехсвятское приехала Курляндская герцогиня Анна Иоанновна, племянница Петра и дочь его соправителя, царя Ивана Алексеевича. Она приехала в Москву принимать власть, предложенную ей Верховным тайным советом – политической верхушкой России. Незадолго до того, в январе 1730 года, в Петровском дворце умер Петр II, не оставивший завещания и даже не успевший жениться. Во Всехсвятском Анна Иоанновна принимала членов означенного совета. Их умысел состоял в том, чтобы ограничить самодержавную власть "кондициями", то есть определенными обязательствами, условиями, ограничивавшими волю самодержца в пользу нового правительственного органа – Верховного тайного совета. Эту "затейку" историки порой называют предтечей конституционной монархии, зародышем мысли о ней. Анна Иоанновна сначала согласилась на кондиции, но потом по ряду политических причин изволила оные кондиции "изодрать", после чего "затейка" об ограничении власти самодержца была надолго забыта. В тот день, 25 февраля, когда Анна Иоанновна разорвала кондиции, на небе явилось красное сияние, что было расценено как неблагоприятное знамение.
А новопостроенная Всесвятская церковь стала центром грузинской колонии в Москве, и богослужения там одно время велись на грузинском языке. В самом конце XVIII века очередной владелец Всехсвятского села, князь Георгий Бакарович, обновил храм и устроил на левом клиросе царское место. Это было время расцвета Всехсвятского, где стоял Летний дворец с роскошным садом, оранжереями и прудом, по которому гости совершали водные прогулки в гондолах. А в престольный праздник во Всехсвятском было большое народное гуляние. В 1812 году и храм, и село разорили воины Наполеона, но стараниями царевича Георгия все было восстановлено и храм благолепно украшен.



После Отечественной войны Петербургское шоссе, начиная от Тверской заставы, согласно царскому указу стало пристойно застраиваться и заселяться знатными дачниками. Часть их приписалась к приходу храма Василия Кесарийского на Тверской, а другая часть – к Всехсвятскому храму, так что в его приходе оказалась и московская аристократия, например князь Оболенский. Лишь с постройкой в середине XIX века Благовещенского храма в Петровском парке часть именитых дачников стала его прихожанами, покинув Всехсвятское. Известно, что в 1916 году диакон церкви Всех Святых помогал иконописцу А. Д. Бороздину расписывать Благовещенский храм. Неоднократно обновляли и Всехсвятский храм. До революции это был один из самых больших приходов в Москве и храм мог вместить несколько тысяч молящихся.
После прокладки шоссе в 1830-е годы во Всехсвятском начались массовые народные гуляния. Если в соседнем Петровском парке предпочитала веселиться знать, то в более отдаленном Всехсвятском – простые москвичи. Здесь также стали селиться дачники, особенно офицеры с семьями, поближе к Ходынскому полю, где размещались летние лагеря московского гарнизона. Здесь же, во Всехсвятской роще, в 1878 году был устроен Александровский приют для увечных и престарелых воинов только что отгремевшей русско-турецкой войны. В честь их подвига в старой Москве воздвигли две часовни- памятника: героям Плевны у Ильинских ворот и часовню Александра Невского на Манежной площади. По преданию, приют во Всехсвятском был выстроен близ того места, где в 1723 году сделало остановку шествие с мощами святого Александра Невского в Москву.
Незадолго до революции, когда шла другая война – Первая мировая, в окрестностях Всехсвятского, близ его церкви, было создано Братское кладбище для павших русских воинов. Святая великая княгиня Елизавета Федоровна, которой принадлежала идея об устройстве этого кладбища, взяла над ним официальное покровительство, ее поддержала Московская городская управа, приняв соответствующее решение в октябре 1914 года.



Кладбище было поистине братское – оно предназначалось для погребения офицеров, солдат, санитаров, сестер милосердия и всех, кто погиб "во время исполнения своего долга на театре военных действий", павших на поле брани или умерших от ран в госпиталях. Под него выкупили землю у местной владелицы А. Н. Голубицкой. Попечителем же кладбища стал гласный Московской городской думы Сергей Васильевич Пучков – это его стараниями несколькими годами раньше в Москве был воздвигнут памятник "святому доктору" Ф. Гаазу, который и теперь, к счастью, стоит в Малом Казенном переулке.
Открытие Братского кладбища состоялось 15 февраля 1915 года. На нем присутствовала Елизавета Федоровна. Около кладбища освятили часовню, где было совершено отпевание первых похороненных. Всего же здесь упокоились около 18 тысяч человек. Летом 1917 года в Московскую думу обратились супруги Катковы, потерявшие на войне двух сыновей, с просьбой разрешить им построить на кладбище Преображенский храм с приделами во имя архангела Михаила и Андрея Первозванного – по тезоименитству павших воинов. Они выделили на храм все необходимые средства, но с условием, чтобы он был построен архитектором А. Щусевым в русском стиле, с традициями северного зодчества. Просьба была исполнена – новый храм освятили в 1918 году.
Революция принесла в район Всехсвятского самые радикальные изменения, когда вся окружающая село территория стала полигоном для социалистических экспериментов в строительстве. Начали с нового названия местности, поскольку старое историческое имя было нестерпимо. В 1928 году Всехсвятское превратилось в поселок Усиевича – в честь революционера, чье имя теперь носит улица между станциями метро "Аэропорт" и "Сокол". В 1933 году появилось название Сокол, когда Всехсвятское стало свидетелем и участником первого революционного эксперимента в области жилищного строительства, в котором и тогда ощущался острейший дефицит. В качестве одного из средств ликвидации дефицита появилась идея жилищно-строительных кооперативов, то есть возведения индивидуальных домов на свободных, преимущественно окраинных территориях Москвы, каким и было Всехсвятское. Самым первым в Москве жилищно-строительным кооперативом стал экспериментальный поселок Сокол. Он был элитным и задумывался не для рабочих, а для интеллигенции – художников, литераторов, скульпторов, инженеров, чиновников высокого ранга. Оттого и местные улицы были названы в честь великих русских художников – Левитана, Поленова, Шишкина, Сурикова…
Экспериментальное строительство государственной важности поручили архитектору-конструктивисту В. А. Веснину а в проектировании домов принимал участие А. Щусев. Эксперименты, кроме самой идеи жилищно-строительного кооператива, касались и архитектуры домов поселка, и апробации новых строительных материалов. А главное, здесь внедрялась та же идея социалистического дома-города, что присутствовала и в замысле знаменитого "дома на набережной": поселок представлял собой самообеспечивающийся, замкнутый городок с собственными магазинами, детскими садами, библиотекой и сферой обслуживания. Здесь жили художник А. М. Герасимов, друг и идеолог Льва Толстого В. Г. Чертков, Крандиевские, чья родственница-поэтесса стала женой писателя А. Н. Толстого…
Генеральный план 1935 года также предусматривал для старого Всехсвятского изменения. Здесь должен был пройти один из трех главных лучей-магистралей, которые прорезали бы Москву насквозь. Этот луч шел по оси северо-запад – юго-восток: от Всехсвятского – до автомобильного завода им. Лихачева через центр города. После Великой Отечественной войны от этой грандиозной идеи отказались, но эксперименты в бывшем Всехсвятском продолжались. Тогда здесь по методу скоростного индивидуального строительства были возведены "те самые" знаменитые сталинские дома. Здесь опробовали и новые типы элитного жилья разной этажности, и индивидуальную планировку квартир, и варианты декоративного оформления.
Все эти эксперименты ударили по храму Всех Святых и по Братскому кладбищу. В 1923 году храм захватили обновленцы, а в 1939 году он был закрыт, его пятиярусный иконостас публично сожгли во дворе, а в самом храме, по обыкновению, устроили склад. Однако вскоре после восстановления патриаршества к нему вернулась жизнь. Уже к Пасхе 1946 года он был заново освящен – это была одна из самых ранних "реабилитаций" закрытого храма в советское время. В нем появились святыни: чтимый образ Казанской Богоматери и икона Всех Святых. Во Всехсвятском храме 29 июня 1947 года Патриарх Московский и всея Руси Алексий I совершил хиротонию архимандрита Нектария во епископа Петрозаводского и Олонецкого. Настоятелем Всехсвятского храма назначили протоиерея Михаила Галунова, который прежде был настоятелем (к сожалению, последним) роскошной церкви Климента Римского в Замоскворечье. Здесь, в храме на Соколе, он создал великолепный хор. Но колокола храма зазвучали только в 1979 году.
Трагическая судьба постигла и священное Братское кладбище. Поздней осенью 1917 года там появились новые могилы, в которых по благословению Святейшего патриарха Тихона похоронили офицеров и юнкеров, павших в революционных ноябрьских боях в Москве. Уже в середине 1920-х годов кладбище было закрыто и затем уничтожено при строительстве метро, хотя, по другим данным, единичные захоронения продолжались вплоть до 1940-х годов. Есть легенда, что одна могила с памятником сохранилась, потому что отец убитого воина лег на надгробие и сказал: "Уничтожайте меня вместе с ним". Памятник оставили, поскольку этот отец был видным деятелем наркомата продовольствия. Второй удар по кладбищу нанесла социалистическая реконструкция местности в 1940-х годах, когда появилась новая жилая застройка в районе Песчаных улиц. На месте снесенного Преображенского храма появился кинотеатр "Ленинград". Похожая участь постигла кладбище при Всехсвятской церкви: его полностью уничтожили перед Олимпиадой-80, оставив лишь надгробие с могилы отца Багратиона.
Исторические и политические перемены нашего времени благоприятно повлияли на Всехсвятский храм, хотя, к сожалению, он стал одной из "пизанской башен" Москвы: наклон колокольни произошел из-за вод речек Ходынки и Таракановки, заключенных в коллектор, близости метро и особенностей почвы (не случайно здешние улицы названы Песчаными).



В 1992 году Всехсвятский храм получил статус патриаршего подворья, и вскоре храм и прилегающая к нему территория стали настоящим православным историческим мемориалом.



Были поставлены кресты в память жертв красного террора и в их числе священномучеников протоиерея Иоанна Восторгова (последнего настоятеля собора Василия Блаженного) и епископа Селингинского Ефрема, расстрелянных в Петровском парке. В сквере у храма установлены памятники павшим в германской, гражданской, Великой Отечественной войнах, Георгиевским кавалерам, юнкерам, генералам и участникам Белого движения.



Память воинов Белой армии была почтена здесь впервые в России отдельным мемориалом, когда в 1994 году по благословению патриарха Алексия II у храма воздвигли памятник "Генералам Российской императорской армии и Белого движения".



[В прошлом году памятник с именами Шкуро и Краснова был разбит. Впрочем, вопрос о правомерности его открытия тоже до сих пор остается спорным.

]

Именно во Всехсвятском храме начались ежегодные панихиды по генералу А. И. Деникину в день его смерти 7 августа, а на панихиде в 2002 году ему впервые воздали здесь воинские почести. Недавно его останки были перенесены в Россию и захоронены на кладбище московского Донского монастыря.
К Всехсвятскому храму приписана и восстановленная в 1998 году Спасо-Преображенская часовня Братского кладбища, на Новопесчаной улице. Теперь в ней вновь служатся панихиды по убиенным воинам. И в августе 2004 года, в 90-ю годовщину со дня начала Первой мировой войны, на Братском кладбище тоже открылся исторический мемориал. Тогда в храме Всех Святых была отслужена панихида, а затем на Новопесчаную улицу направился крестный ход.
А чуть раньше, 9 февраля 2004 года, в годовщину начала русско-японской войны и 100-летия подвига крейсера "Варяг", в храме прошла панихида по участникам обороны Порт-Артура, героическим морякам крейсера и всем русским воинам, воевавшим за Отечество.

Источник

Статья размещалась в православном электронном издании, поэтому у нее соответствующий настрой. Но статья интересная, поэтому вырывать из нее какие-то куски я не стала.
А вот церковь на Соколе…
Слышала утверждение о том, что в нее приезжал молиться сам Сталин. Правда, эти сведения не имеют документальных подтверждений, основываясь на словах нескольких прихожан.
Неоднократно слышала от многих живущих людей утверждения, что эта церковь «злая», «плохая». Ее не любят за царящую в ней недружелюбную атмосферу, предпочитая более открытую и доступную церковь в Петровском парке.
У меня самой ни разу не возникало желания хотя бы заглянуть за ограду, дабы увидеть, что там внутри. Обычно мне как историку все интересно. А тут… Идешь мимо и чувствуешь, что атмосфера вокруг церкви неприятная, гнетущая, даже немного пугающе-отталкивающая, несмотря на всю ее богатую и примечательную историю. Хочется побыстрее пройти церковную ограду, не останавливаясь. Даже днем, когда светло.
Хотя все это крайне субъективно.

@темы: История, Точка зрения

---

Санкт-Петербург в графике конца XX века

[S.R.]

Образ Петербурга привлекал многих творческих людей. К этой теме обращались мастера прошлых столетий и современности. Накануне 300-летнего юбилея Петербурга вышел в свет альбом "История и культура Петербурга в графике". В предисловии к нему сказано: "Возрождая традицию коллекционных изданий начала ХХ века, мы завершаем век коллективным выпуском, отражающим тенденции петербургского эстампа 1980-1990-х годов".

Альбом уникален: он составлен из работ мастеров различных поколений - от признанных мэтров до начинающих авторов. И Петербург возникает на листах разный: то парадный и величественный, то убогий, полуразрушенный временем.

Александр Москвичев. Горбатый мост. Офорт, акварель. 1996.

Полистать странички альбома >>>

@темы: Искусство

---

Вдогонку праздникам: Новый год в начале XX столетия

[S.R.]

Источник@
Источник@@ (Старый Петербург в новогодние дни)

- Вот, смотрите в оба! Нет хуже в Москве беды, как недостаток воды. Дума дать городу водицы не прочь, но боится, что ей в ступе нечего будет толочь, - кричал на рождественской ярмарке дед-зазывала.

На треноге перед ним стоял раёк – ящик с увеличительными стеклами, сквозь которые каждый желающий мог увидеть «живые» картинки. Одним из таких желающих в канун 1908 года был Василий Качалов: рождественских гуляний не сторонились и знаменитости.

Казалось, что в эти дни на улицах Москвы и Петербурга идёт один большой спектакль с «балаганными представлениями, конкурсными развлечениями, живыми картинами и людьми под личинами», - кричали зазывалы на площадях. Не меньше было веселья в театрах, клубах и кафе-шантанах…

До революции новогодние праздники начинались 25 декабря. В этот день отмечалось Рождество. Выходными днями были 25, 26 и 27 декабря, но фактически праздники продолжались до 7 января – ровно 12 дней, которые принято называть святками.

Самое масштабное празднование Нового года и Рождества проходило, конечно, в Большом театре; здесь устраивались главные елки Москвы: утром для детей, вечером – для взрослых. В этих праздниках принимали участие и артисты других театров.

Один из таких праздников был описан в 1915 году на страницах журнала «Рампа и жизнь»: «Елка для взрослых открылась исполнением гимнов. Каждый гимн сопровождался живой картиной. Россию изображала артистка Малого театра А.А. Яблочкина, Францию – г-жа Каралли, Англию – г. Мордкин, Бельгию – г-жа Гельцер и т.д.

После исполнения гимнов артист Малого театра г. Падарин, загримированный Козьмой Мининым-Сухоруком, обратился к публике с призывом жертвовать на помощь пострадавшим от войны».

В новогодние дни Большой театр превращался в своеобразный городок. В амфитеатре была устроена чайная, в которой хозяйничали артистки балета. У сцены по бокам стояли два киоска: в них знаменитая династия Садовских продавала цветы и сладости. Барьеры лож были декорированы цветочными гирляндами. А в главном фойе тем временем проходило катанье с гор под шарманку, на которой играли артисты императорских театров - Сергей Обухов и Александр Южин.

Буфет был превращен в испанскую таверну. Еду и напитки здесь подавали артисты Малого театра. Но особым успехом пользовался их конкурент - солист Большого театра Пирогов, который тем временем пел в буфете куплеты «Тореадора» из оперы «Кармен».

В 1915 году в фойе театра была устроена Малая сцена, где артисты играли спектакли беспрерывно – достаточно было очередным зрителям обступить площадку. Сперва разыгрывался водевиль «Простушка и воспитанная» с участием Ольги Садовской, затем следовали сцены из «Женитьбы». А после на подмостки выходили певицы, чтобы исполнить «Детскую симфонию»…
Иногда владельцы крупных балаганов занимались мошенничеством. А новогодние дни были прекрасным поводом нагреть руки на подгулявшей публике. Такие «нечестные» балаганы были, как правило, на окраинах Москвы и в провинции – на рынках и недалеко от трактиров.

«Вокруг света за одну копейку» - звала реклама. Любопытный бросал копейку в деревянный ящик, проходил в пустой балаган, посреди которого стоял табурет с горящей свечой. Посетителя брали за руку и обводили вокруг свечи. Но поскольку никому не хотелось быть одураченным, то, выйдя на улицу, посетитель говорил: «Сходите непременно! Обхохочитесь».

Еще об одном таком же балагане сообщали газеты в начале января 1908 года. В Петербурге над балаганом красовалась вывеска: «Желание свободно». Входной билет стоил 10 копеек. Внутри балагана был установлен курящийся жертвенник. Господин мрачного вида предлагал любому из посетителей лизать раскаленный железный прут. Любителей не находилось.

- Ну что же, - говорил господин. – желание свободно. С новым годом! Представление окончено, проходите в те двери.

Труднее всего на Новый год приходилось городской элите. Поздравления по телефону считались дурным тоном. Поэтому дамы и господа 1 января разъезжали по городу «с визитами». Надо было посетить всех знакомых, родственников и коллег, чтобы, как минимум, отметиться. А по-хорошему, так и за стол присесть, выпить-закусить. Накрытые столы визитеров ждали повсюду.

Как правило, эти разъезды были театрализованы, поскольку напоминали маскарад. На новый год была традиция рядиться в «личины». Москвичи выворачивали тулупы, надевали маски, брали в руки ухваты и в таком виде разгуливали по знакомым домам.

Однако так поступали не все, поскольку дело это (равно как и театральные представления) считалось греховным. Чтобы очиститься, надо было трижды окунуться в прорубь на Крещение.

К полудню в Москве и Петербурге начинались праздничные катания, причём как на «электрическом трамвае», так и на санях.

Ледовых катков было несколько. Особой популярностью пользовались катки в саду «Эрмитаж» и на Чистых прудах. Играли военные оркестры, а место освещалось разноцветными фонарями.

На центральных улицах тесно. Купеческие выезды – в повозках, одна краше другой. Граждане попроще участвовали в катании «на лихачах». Особенно веселились прохожие по обеим сторонам Тверской, когда однажды такой лихач гнал лошадь, обгоняя повозки, с криком: «Эх, затопчу-у-у-у!» — и не замечал, что у него в санках вывалилось дно и двое седоков бегут в санной коробке со скоростью лошади.

@темы: История, Открытки

---

Открытие новой станции метро в Москве

[S.R.]

Источник@

В Московском метрополитене "прибавление": сегодня свои двери для пассажиров открывает новая, 174-я по счету, станция - "Сретенский бульвар".

Как рассказали ИТАР-ТАСС в управлении столичной подземки, эта станция, расположенная на самой "молодой" линии - Люблинской, будет единственной, не имеющей своего выхода в город. "Отсюда можно будет только сделать пересадку на "Тургеневскую" Калужско-Рижской и "Чистые пруды" Сокольнической веток", - уточнили в метрополитене.

Однако "свою главную функцию "Сретенский бульвар" будет полностью выполнять с первых дней работы в полном объеме". "Станция призвана разгрузить работающий сейчас на пределе своих возможностей Таганско-Краснопресненский радиус", - пояснили в управлении. Теперь жители спальных районов юго-востока и юга столицы смогут доехать до востока, северо-востока и юго-запада города, делая всего лишь одну пересадку.

Станцию "Сретенский бульвар", являвшуюся одним из долгостроев московской подземки, украсили художественные композиции с видами Бульварного кольца.

"Изображения, выполненные в виде металлических силуэтных аппликаций, элегантно вписались в полукруглые ниши возле каждого из 30 пилонов станции", - отметили в управлении. Путевые стены и пилоны станции облицованы светлым мрамором, а полы выложены светло-серым и черным гранитом. Визуально "Сретенский бульвар" напоминает станцию "Цветной бульвар" Серпуховско-Тимирязевской линии.

В управлении напомнили, уже 7 января для пассажиров распахнутся двери станции "Строгино", расположенной в одном из самых удаленных от центра спальных районов столицы.

@темы: Городские новости

---

Сегодня открывается станция «Сретенский бульвар»

[NADYN]

Станция расположена в историческом центре Москвы и входит в состав пересадочного узла треугольной структуры, расположенного в месте пересечения Люблинско-Дмитровской линии с Сокольнической и Калужско-Рижской линиями.

Из западного торца центрального зала станции осуществляется переход на станцию «Тургеневская» Калужско-Рижской линии. В перспективе отсюда можно будет по эскалаторам подняться в подземный вестибюль, расположенный под Тургеневской площадью в самом начале проспекта Академика Сахарова. Из восточного торца станции сооружен переход на станцию «Чистые пруды» Сокольнической линии (он откроется в январе 2008 года).

Станция «Сретенский бульвар» - глубокого заложения пилонного типа в чугунной тюбинговой обделке расположена на глубине 60 метров. Такая глубина объясняется тем, что трасса линии проходит через центральную часть города с плотной исторической застройкой, под всеми существующими коммуникациями и действующими линиями метрополитена.

Путевые стены и пилоны станции облицованы светлым мрамором. Напольное покрытие платформы выполнено из гранита светло-серого и черного цветов. Между боковыми и средним залами станции - проходы шириной 3,4 метра.

В «Сретенском бульваре» классические традиции прочитываются современным языком, так впервые в отделке станции московского метрополитена будет применена нержавеющая сталь, которая придает знакомой пилонной конструкции новое, свежее звучание. Необычно и художественное оформление станции, хотя его тема традиционна – Бульварное кольцо. Для станции «Сретенский бульвар» народным художником России Иваном Лубенниковым были изготовлены композиции в сложной технике - травленый черный металл с полировкой и покраской. В композициях, установленных в апсидах (полукруглых углублениях) пилонов, пассажиры смогут увидеть как достопримечательности Бульварного кольца (памятники Пушкину, Гоголю, доходный дом страхового общества «Россия» на Сретенском бульваре), образы, так или иначе связанные с Бульварным кольцом – облака, деревья, птицы.

Сверкающая серебристая сталь пилонов, белый мрамор апсид, серебристо-черные композиции, черно-белый гранит пола, делают центральный зал станции «Сретенский бульвар» предельно графичным. При этом путевые стены отделаны розовым мрамором. Необычно и архитектурное решение пересадок, так специально для эскалаторов «Сретенского бульвара» были разработаны светильники, а граница между стеной и полом, практически отсутствует, благодаря закруглениям – стена плавно переходит в пол. На сводах среднего и перронных залов станции, в залах пересадочного узла и на сводах эскалаторных тоннелей установлены водозащитно-декоративные зонты из стеклопластика белого цвета, повторяющие очертания сводов. Освещение среднего и боковых залов люминесцентное. Светильники в центральном зале устанавливаются за карнизами между пилонами и открыто над центром каждого пилона, в перронных залах – за карнизами водозащитно-декоративных зонтов специальной формы, сообщает пресс-служба Московского метрополитена.

Источник

Есть у Московского метрополитена шансы еще выйти на первое место в мире по своим размерам?

---

В Москве открыт памятник Марине Цветаевой

[NADYN]

26 декабря в Москве в Борисоглебском переулке прошла церемония открытия памятника Марине Цветаевой. Там же расположен ее дом-музей. Открытие памятника приурочено к 115-летию со дня рождения русской поэтессы. Решение создании в Москве памятника Марине Цветаевой было принято более 15 лет назад, к ее столетнему юбилею.

На открытии памятника заместитель мэра Москвы Людмила Швецова сказала: "Дорогие москвичи, гости столицы, большое спасибо, что вы собрались здесь, вы оторвались от своих дел и от городской суеты, чтобы здесь, в старом московском переулке, открыть памятник самой-самой московской поэтессе". По словам вице-мэра,"москвичи у Цветаевой учились и учатся любить Москву, которую она считала своей, и слова "моя Москва" звучат в ее стихах в различных интерпретациях".

Людмила Швецова напомнила также, что недавно в столице был открыт памятник Ивану Бунину. По ее словам, в Москве продолжат открываться памятники русским поэтам, - "тем, кто прославил навечно русский язык, это дань уважения ярчайшим, талантливейшим личностям, которые были патриотами своей Родины".

После того, как памятник был торжественно открыт, собравшиеся на церемонии почитатели творчества поэтессы возложили к памятнику цветы. Кроме того, рядом с памятником был установлен микрофон, где каждый желающий мог прочесть стихи.

Памятник выполнен по проекту Скульптора Нины Матвеевой и архитекторов Сергея Бурицкого и Александра Дубовского. Конкурс на лучший памятник Марине Цветаевой прошел по инициативе Минкультуры еще в 1993 году, однако установка бронзовой скульптуры затянулась на 14 лет. Монумент представляет собой выполненную в бронзе сидящую фигуру Цветаевой.

Источник


И памятник, судя по фотографиям, вполне достойный. Наверное, таким я себе и представляла

@темы: Городские новости, Архитектура Москвы

---

Продолжая тему памятников

[NADYN]

Достаточно интересная статья.

Памятники, которые мы выбираем


Буквально на днях комиссия по монументальному искусству Московской городской Думы подвела итоги своей работы: за последние четыре года депутатам поступило 134 предложения о возведении в столице новых памятников. Из них 61 предложение было одобрено. На основе рекомендаций комиссии, МГД приняла 15 постановлений о внесении изменений в «Перечень предложений о возведении произведений монументально-декоративного искусства городского значения».
Появились памятники воинам-интернационалистам, в том числе павшим в Афганистане, на Поклонной Горе; народному артисту СССР, создателю Государственного академического центрального театра кукол Сергею Образцову; композитору Араму Хачатуряну; народному поэту Республики Белорусь Янке Купале; поэту и писателю Ивану Бунину; первому русскому гвардейцу Преображенского полка Сергею Бухвостову и многие другие. А решение об установке в Москве памятника Мандельштаму и вовсе положило начало новой процедуре установки монументов.
Сначала был проведен конкурс на проект памятника, потом москвичи - как крупные бизнесмены, так и простые люди - собирали на его возведение деньги и перечисляли на открытый Мосгордумой счет. (Кстати, также «по народной подписке» был установлен в 1880 г. памятник другому поэту - Александру Пушкину.) И только после этого из 6 вариантов, дошедших до финала, был выбран один, место для которого нашли в небольшом скверике между домом 5 по ул. Забелина и домом 10 по Старосадскому переулку. Комментируя решение жюри, депутат МГД Евгений Бунимович тогда сказал: «Знаете, что еще, кроме памятника достойному человеку, мы получили? Цивилизованную модель установки монументов, передаваемых в дар Москве».
Действительно, «пристраивать» на городские улицы монументы - большая проблема. Столица привыкла принимать дары от настойчивых скульпторов или от братских государств, которые прославляли своих героев на наших улицах. В связи с этим Мосгордумой был подготовлен целый ряд предложений по улучшению закона №30 «О порядке возведения в городе Москве произведений монументально-декоративного искусства городского значения» (он устанавливает единый порядок принятия решений о появлении памятников в городе). В частности, стоит изменить статью по возведению даров городу Москве, согласно которой Комиссия по монументальному искусству МГД рассматривает предложения и дает свои заключения о целесообразности включения монументов в Перечень новых памятников (решение об установке, как и раньше, принимается мэром Москвы Юрием Лужковым). Ведь от подарков не принято отказываться, однако, далеко не все они могут украсить улицы, площади, парки и другие общественные места.
Кроме того, памятники-дары различаются не только по целям, художественному уровню и качеству исполнения, но и по «происхождению». И если они преподносятся Москве россиянами, нужна норма об организации и проведении конкурсного отбора лучших проектов памятников за счет дарителей. И в отношении иностранных даров должны быть ограничения наподобие тех, что практикуются за рубежом. Например, монументы-презенты передаются на хранение в Музеи архитектуры или в Центры современного искусства, а итальянскому городу Венеции вообще нельзя подарить памятник: местный закон позволяет лишь экспонировать его в течение непродолжительного времени, а затем даритель обязан профинансировать вывоз.
В Москве можно было бы организовать парк скульптурных произведений-даров городу. Тем более, что неофициально такие места уже есть в столице. Это парк, расположенный у станции метро «Речной вокзал», в котором установлены памятники из Дании, Финляндии, Индии и других стран, а также музей под открытым небом, где собраны снесенные скульптуры советского периода, которыми и ныне любуются москвичи.
Доработать закон №30, по мнению депутатов, стоит и по другим причинам: в столице накопилось немало острых проблем в сфере памятников. Прежде всего, речь идет о сохранении произведений монументально-декоративного искусства от повреждений, передвижки, сноса и даже кражи. Следует также позаботиться и об организации надлежащего ухода за объектами федерального и городского значения, создать единую систему учета. Члены Комиссии по монументальному искусству считают, что следует дополнить городской закон двумя новыми статьями - государственном учете и паспортизации произведений и об ответственности за нанесение ущерба монументам на местах их возведения. За повреждение и снос нарушители должны нести административное и уголовное наказание, соответственно. Причем лиц, виновных в разрушении и передвижке, необходимо обязать возместить расходы по восстановлению объектов, например, в десятикратном размере от стоимости этих работ. А учет и паспортизация позволят в будущем избежать случаев установления памятников в обход городского законодательства.
Кстати, так были установлены скульптурные композиции Ходже Насреддину и Барону Мюнхаузену возле ст. м. «Молодежная», героям романа Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита» в Марьиной Роще, первому вкладчику Сберкассы России Николаю Кристофари у центрального здания Сбербанка на ул. Вавилова и другие.
Те монументы, которые только будут установлены, к последним, к счастью, не относятся. Решено завершить работы по сооружению памятника в Борисоглебском переулке - у Дома-музея поэтессы Марины Цветаевой. Это проект авторского коллектива в составе скульптора Н. Матвеевой, заслуженного архитектора России С. Бурицкого и заслуженного архитектора России А. Дубовского. Принято предложение ФГУП «Научно-производственный центр автоматики и приборостроения имени академика Н. А. Пилюгина» о передаче в дар городу Москве и установке в 2008 г. монумента выдающегося ученого в области ракетно-космической техники, дважды Героя Социалистического Труда, лауреата Государственной и Ленинской премий, академика Н. А.Пилюгина на одноименной улице. В 2009 г. на ул. Адмирала Макарова появится памятник великому русскому флотоводцу, ученому-исследователю С. О. Макарову. А что не случится в городе - так это перенос памятника Александру II с площадки рядом с храмом Христа Спасителя на прежнее его место на территории Кремля (об этом недавно попросила депутатов одна москвичка).Монумент, по словам членов комиссии по монументальному искусству, блестяще решен архитектурно, органично вписался в окружающую среду, а потому нет никакого смысла в его переносе.

Источник

С одной стороны, не буду скрывать, мне достаточно близка мысль о том, что чем больше памятников украсит наш город, тем лучше. С другой стороны, мне далеко не безразлично, как выглядят эти памятники, где именно они расположены (тыкать памятник в том месте, которое никакого отношения к человеку, «увековеченному в бронзе», не имеет, по-моему, просто нонсенс) и насколько удачно они гармонируют с окружающими их зданиями. Лепить памятник «абы где» тоже не дело.
Не отношусь к тем максималистам, которым не нравится любой из памятников, возведенный недавно, и уж тем более не отношусь к тем, кто ругает любой памятник, установленный после революции. Мне и Достоевский у Ленинки нравится, и Александр II у храма Христа Спасителя. И плеваться хотелось, когда особо одаренные любители исторической справедливости предлагали снести памятник Марксу и поставить памятник Николаю II.
Но еще больше хочется плеваться от большей половины современных проектов памятников. После конкурса на памятник Ельцину и фотографий победившего (народным голосованием, кстати) проекта, начинаешь понимать, что Шемякин и Церетели – еще далеко не самое страшное. И если соответствующим структурам придется ломать голову над тем, куда бы такие шЫдевры влепить… Жалко улицы Москвы и москвичей с консервативным вкусом, к коим и я сама отношусь.
Понятно, что и таким проектам памятников нужно дать реализоваться. Свобода творчества – это хорошо. Возможно, парк-музей с памятниками-дарами городу был бы наилучшим выходом из положения. Только верится с трудом, что до реализации подобной идеи дойдут.

@темы: Архитектура Москвы, Точка зрения

---

Впервые отреставрируют памятник Минину

[NADYN]

На реставрацию установленного на Красной площади памятника Минину и Пожарскому понадобится два года.

Столь длительный срок связан с сезонностью работ, сообщил РИА "Новости" зампредседателя комитета по культурному наследию Москвы Александр Филяев. Работы начнутся в 2008 году.

"Памятник Минину и Пожарскому был поставлен в 1818 году лицом к Красной площади. После того, как его передвинули к собору Василия Блаженного, была нарушена система стока воды. Монумент находится в ветхом состоянии, поэтому первым этапом работ в этом году стало его обследование и составление рекомендаций по его дальнейшему восстановлению", – рассказал Филяев.

Источник

Лично у меня в голове крутится лишь одна мысль: «Лишь бы не испортили».

@темы: Городские новости